Снег. Евгения Николаевна Ломанова

и сбивались в огромный ком, порождая другие.

      Я решила выйти и разведать дорогу отсюда до площадки, где мне завтра нужно будет быть. Стало немного легче, потому что появилось четкое понимание почему, зачем и как.

      Оказалось, что идти придется довольно далеко. Практически через все здание. Я порадовалась, что приняла правильное решение. Завтра у меня могло бы не оказаться времени для того, чтобы быстро уйти до того, как появится Кайс.

      Просматривая схему здания, я быстро выстроила маршрут, но следовало все проверить. Здесь много технических помещений, доступ в которые не всегда открыт. Конечно, нам приходилось выходить из своих помещений и передвигаться по гражданской территории время от времени. Но все схемы маршрутов строились так, чтобы максимально избежать контакта. Служебные коммуникации очень выручали в этих случаях. Но сейчас у меня не было ни мастер ключей, ни схем толковых. Придется проверять все самой.

      Как и ожидалось, пара проходов была закрыта, один из лифтов оказался полностью недоступен. Но в основном направление было изучено. Дойдя до коридора, в котором началась эпопея с моим неудачным лечением, я с грустью посмотрела на неприметную дверь палаты для егерей, из которой я наверняка уже бы ушла и сидела бы себе спокойно в казарме сейчас. Впрочем, размышлять об этом не имело смысла.

      Я уже развернулась, чтобы уйти, когда услышала:

      – Эмма?

      Не веря своим ушам, я развернулась и увидела Кайса. Он стоял в дверях террасы, с которой я прибыла в больницу. Он радостно улыбнулся и поспешил ко мне:

      – Ты тоже решила его поискать здесь?

      О чем он? По какой-то причине, мне захотелось развернуться и убежать отсюда. Неужели то, что говорила старшая про него – правда? И как он может так смотреть на меня?

      – Я уточнил у служащих, занимающихся уборкой. Но твоего коммуникатора никто не находил. Но все-таки решил посмотреть сам. Как хорошо, что я пришел сюда.

      Я не могла на него смотреть. Какой коммуникатор? Ах, он подумал, что мой несуществующий переговорник здесь.

      Я кивнула и неопределенно пожала плечами.

      – Что-то сучилось?

      – Нет. Я должна идти. Раз ты его не нашел…

      Я не знала, что еще говорить и как посмотреть ему в лицо. И не понимала, что чувствую сейчас. Смущение? Похоже, но почему-то мне не хотелось его обманывать больше. Такие мысли раньше не приходи мне в голову. Если и приходилось лгать, то я всегда знала, почему и зачем я это делаю. Чувствовала свою ответственность за службу. Сейчас… Факт того, что я его обманываю, мною осознавался очень остро. Это было неприятно. И не понимая этих чувств, его отношения, я запутывалась все больше.