и Бриксу. Кое-как справились. Шабашкина уложили на диван в гостиной. Брикс принес коньяку ему и промерзшему Дубровскому-младшему. Тут же выяснилось, как он очутился на месте падения незадачливого полковника. Отъехав примерно с километр от усадьбы, Владимир потерял дорогу и застрял в огромных сугробах. Не спас и мощный «Рендж Ровер». Напрасно водитель давил на газ, машина все больше погружалась в снег. Когда колеса наполовину ушли в сугроб, Владимир выключил двигатель и побрел к усадьбе. Здесь он и стал свидетелем полета Шабашкина с крыши.
* * *
Поставить диагноз полковнику не смогли – врачей в «Отрадном» не оказалось. Рассматривалось два варианта: вывих опухшего голеностопа и перелом. Сюзанна перетянула голеностоп бинтами, но это мало помогло – самостоятельно ходить Шабашкин не мог. Он попросил костыли или палочку, но Дубровский-старший с едва скрываемым злорадством сообщил пострадавшему, что ни того ни другого в доме нет.
– Так что, полковник, тебе придется вести горизонтальный образ жизни. Терпи, буря кончится, за тобой приедут.
Ввиду форс-мажорных обстоятельств застопорилось и следствие, которое едва начал Шабашкин. Это обстоятельство больше беспокоило полковника, чем травма. Бездействие злило его, и он в который раз повторял, чтобы никто не входил в кабинет, что нужно установить автора записки. Впрочем, его призывов никто не желал слушать, никто не собирался искать преступника. После утренних треволнений для всех, кроме полковника, жизнь в усадьбе постепенно входила в обычную колею.
Настало время обеда. Вышла и Маша Троекурова. Выглядела она неважно, куталась в платок, в разговоры не вступала, думая о своем.
– У нас тут ЧП, – обратился к ней Дубровский-младший, – украли семейную реликвию – пистолет начала ХIХ века. И представь, наш доморощенный Шерлок Холмс – Шабашкин – подозревает меня.
Слышавший эти слова полковник прокричал с дивана:
– Имею для этого основание!
– Он получил анонимное письмо, где говорится, что это сделал я, – прокомментировал его восклицание Дубровский-младший.
– Я в курсе, мне отец сказал, – коротко ответила Маша.
– Понятно, кроме меня, никто не мог этого сделать! – с иронией продолжал Владимир. – Как же, весь в долгах, отец денег не дает, вот я и решил поправить положение.
– Это правда? – Маша подняла на него глаза, взгляд ее был спокоен и печален.
– Что правда?
– Что ты не брал пистолет. Только не лги.
– Правда.
– Хотела бы я тебе поверить.
– Чем я могу доказать, что не брал этот чертов пистолет?!
– Правдой.
– Что ты талдычишь одно и то же! Я же сказал: нет!
– Ты столько раз обманывал меня, что я уже не знаю, где правда, где ложь.
Она внезапно побледнела, покачнулась и схватилась за живот. Дубровский-младший поддержал ее, обняв за талию:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст