переживать.
– Надеюсь, ты не найдешь там мне замену, – прошептал он. Мы поцеловались, стоя посреди безлюдной лесной поляны, но у меня резко возникло ощущение, что за нами кто-то наблюдает. Распахнув глаза, не отрываясь от губ Чейза, я осмотрелась вокруг – никого… Поляна безлюдна, и голоса родителей Чейза раздавались с пляжа. Но я точно чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд…
– Нас там не потеряли? – я отодвинулась от Чейза, намекнув, что нам уже пора вернуться.
– Тогда нужно набрать веток, – улыбнулся он, еще раз чмокнув меня в губы, – родители не поймут, если мы вернемся с пустыми руками после такого долгого отсутствия.
Мы набрали веток и вернулись на пляж. Кларк уже бросил лодку на воду и ждал, когда вернется Чейз, чтобы отправиться с ним на рыбалку.
– Мы скоро вернемся, – подмигнул мне Чейз и побежал к отцу, вооружившись удочкой.
– Мелани! – я едва успела оглянуться, как мне в руки прилетела ракетка. – Сыграем?
Я кивнула Натали и отошла от нее на десять шагов.
– Вы говорили о колледже? – спросила она, подкинув воланчик.
– Да, – отбив его ракеткой, ответила я.
– Так ты согласна ехать с ним?
– Нет. Чейз видимо не сказал, что я после выпускного отправлюсь в Нью-Йорк.
– Правда? Конечно… Разве Чейз что-то скажет?.. Он вообще не любит говорить о своей личной жизни, – вздохнула Натали. – Жаль, что вам придется расстаться.
– На время, – дополнила я.
– Знаю я ваше «на время».
В ответ у меня не нашлось аргументов. А давать пустые обещания мне совсем не хотелось.
После получасового раунда в бадминтон я взяла паузу, уступив победу азартной Натали. И в надежде, что моя бледная кожа за эти выходные приобретет золотисто-коричневый оттенок, я раскинулась на покрывале в виде звезды, полностью отдавая себя лучам обжигающего солнца.
– Мелани, ты бы намазалась кремом, – с соседнего покрывала послышался голос Натали.
– Я не сгораю, – заверила я.
Вот в этом мне однозначно повезло – моя кожа хоть и бледная, но не сгорает, а сразу приобретает золотистый оттенок. Видимо, досталось от родителей, и всякий раз, когда речь заходит о моей генетике, в голову закрадывается одна и та же мысль: кто они, мои родители? Иногда мне так хотелось хоть одним глазком взглянуть на собственную мать, но был и страх – увидеть не пьяницу, скитающуюся по помойкам, а вполне обычную женщину, живущую беззаботной жизнью. Так мне будет гораздо больнее… больнее знать, что она не бросила меня от безысходности, а оставила просто так, потому что я была не нужна ей. Пусть это нелепо, но в душе я надеялась, что она была чем-то больна, или помимо меня у нее было еще двадцать пять детей, с которыми она и так не справлялась. Глупо, но я все эти годы придумывала ей самые разные оправдания.
– Эх, вот бы Чейзу не такую жизнь, как у нас с Кларком, – вздохнув, протянула Натали.
Приоткрыв глаза, щурясь от яркого солнечного света, я повернулась в ее сторону,