родная. Есть две, как говорит Арсений, отмазки: я спасал любимую, и так велела родоначальница клана Лилиана. Ни доказать, ни опровергнуть никто ничего не может. А мне остается только особо недовольных на карандаш брать.
– Не злобствуй, хорошо?
– Как скажешь, жизнь моя. Но я никому не позволю тебя обидеть! Словесно в том числе!
– Обидеть Саяну может каждый, – пробормотала я. – Не каждый может убежать.
– От Драгана. – дополнил Горан.
– Я тут, кстати, нескольких берега попутавших санклитов тобой попугала, так что если будут жаловаться…
– Скажу, что слово любимой для меня закон!
– И за деньги, которые ты перевел в мой бывший фонд, спасибо, Горан.
– Пожалуйста, родная.
– Смотри! – Шерхан подвел меня к зеркалу.
– Смотрю. – я послушно взглянула на отражение.
И мое, и его лицо скрыты «вуалью смерти», кругом черно от кружащих мушек.
– Видишь?
– Вижу.
– Нет, ты не видишь!
– Чего именно?! Скажи, в конце концов! Вуаль и мушки – все, больше ничего! Или ты еще что-то углядел? – я осеклась.
Стоп.
Хан видит то же, что и я?
Как это возможно?!
События закружились вокруг, послушно возвращая в Коцит.
Помню, как Шерхан воткнул в грудь Горана кинжал – в обмен на мое освобождение. Помню волну счастья, что накрыла меня, когда пальцы ощутили биение сонной артерии моего ангела.
Так. Затем я бросилась на Хана.
Первый удар – колотая рана в ногу, попытка перерезать бедренную артерию. Но крови вышло не много. Я решила, что промахнулась. А если нет? Ведь и после раны в предплечье, и перерезанных сухожилий на ногах кровотечение хоть и было, но не такое обильное, как ожидалось.
– Ты все равно проиграла! – прохрипел он, уже будучи поверженным.
И когда я склонилась над Гораном, который видел, что жизни во мне осталось на один день, Хан кричал, хохоча, как полоумный:
– Он знает, что проиграл! Так ведь, глава клана?
Получается, мужчина видел то же, что и Драган! И точно знал, что долго я не протяну, потому что в ответ на мои слова «Отправляйся уже в ад!» он ответил:
– До скорой встречи там, девочка! Очень скорой!
Такое могло быть только в одном случае – в Шерхане была кровь санклита! Из-за нее затягивались раны, уменьшая кровопотерю. Она позволяла ему, как и мне, видеть «вуаль» и мушек!
– Я любила его! – зашипела рыжеволосая Рапунцель, подкравшись сзади.
И все встало на свои места.
Он пил кровь Златы!!!
– Неееет! – я подскочила с громким криком.
Сердце билось буквально в горле. Воздуха не хватало. В ушах все еще стояли предсмертный хохот Хана и шипение Златы. Мне даже не сразу удалось понять, что я на даче приемного отца, за городом.
– Саяна, что с тобой?! – в комнату, оттолкнув Савву, ворвался Горан.
Упав на колени