выстрел. От души. Лук свой заслужил.
– Благодарю, но я правда впервые…
– Дело твое, но стреляешь ты лучше половины моих гридней. Ну-ка, еще раз покажи.
И Романов выстрелил. Стрелы были специальные, для его лука. У воина они длиннее и тяжелее. И снова попал, опять не целясь. А потом еще и еще. Весь десяток, за пять ударов сердца. Все в цель. Это быстро, быстрее, чем сам воин пускал. Лучник покачал головой.
– Хорош, Святослав Игоревич! Лучше меня с луком управляешься. А я еще учить тебя вздумал. Видно, сильный у тебя род. Где же ты живешь такой?
Святослав насупился. Ну не хотелось ему после такой похвалы говорить, что он холоп.
– У кузнеца живу. Холоп я, – буркнул Романов.
Мужик улыбнулся.
– И как же тебя в холопы угораздило?
– Потерялся я, к реке вышел, а там на меня боярыч – сука – налетел, побил ни за что и похолопил со своими шестерками.
Воин нахмурился. Красивое лицо исказилось от раздражения. Потемнело солнышко.
– Значит, как разбойники на путника напали? Так получается?
Святослав пожал плечами.
– Значит так, я ваших законов не ведаю.
– Грамоту холопскую на тебя уже составили?
– То мне неведомо. Меня к боярину не водили. Живу у кузнеца, помогаю по хозяйству.
– Тогда делай, что велено. Когда разберусь во всем, пришлю к тебе человека. Коли свободным станешь, знаешь куда идти?
Святослав задумался. А знаю ли я, куда идти? К реке или в степь, где я проснулся? Не-ет, ничего хорошего мне там не светит. Домой мне так точно не вернуться.
– Не знаю. Если честно, некуда мне теперь идти.
Воин задумался.
– Руки покажи.
Романов протянул руки мужику ладонями вверх. Тот покрутил их, рассмотрел внимательно.
– Вот здесь, видишь мозоли?
Святослав посмотрел. Его ладони вообще теперь напоминали сплошную мозоль. Ничего особенного.
– Ну, вижу. Мозоли.
– Это мозоль от тетивы. Она уже никогда не пропадет. Лук в руках ты лет с пяти держишь, зим семь уже. Говорить можешь что хочешь, но я не удивлюсь, если на коне ты сидишь как влитой. Не дури мне голову, мальчик.
– Я не дурю. Я правда… Я просто память потерял, ударился сильно, теперь что-то помню, а что-то нет… – И губы его задрожали, а из глаз потекли слезы.
Воин сначала нахмурился, ложь он не любил. Да и кто ее любит? Но потом не выдержал. Как можно сердиться, когда ребенок плачет? Потрепал мальчишку по голове, обнял отечески.
– Ну хватит, хватит, не плачь. Вспомнишь все со временем, у меня в дружине гридень один был. Так ему палицей по голове прилетело, ничего потом не помнил, но через пару месяцев отлегло, начал признавать своих. И ты все вспомнишь. Ты, парень, из белых благородных хазар. Мало вас осталось. Те, что живы, спасаясь, после разгрома вашего царства в Византию подались. Хорошие были воины.
Святослав в этот момент выглядел совсем глупо. Что за хазарин? Он о таких вообще ничего не слышал.