было многодетной семье пережить годы революции и гражданской войны, родители постарались дать хоть одному ребёнку образование. Только не повезло ему. И работа была по душе, и заработок приличный. Женился, дети пошли. Болезнь скосила. Диабет. В те годы нередко имела смертельный исход. До тридцати не дожил.
Младшие Зина и Николай окончили трудовую школу 2-й ступени. В эпоху ликбезов с таким образованием довелось учителями поработать. Шура окончила всего 4 класса 1-ой ступени.
Зина удачно вышла замуж. За латыша-юриста. Направили Эрнеста Андреевича прокурором в Шульгинский район. В сороковом похоронили бабушку, в январе, Аркаше только что три года исполнилось. Условились, Зина забирает сестру с двумя детьми и отца по месту службы мужа. Переезжали в конце сорокового, снег уже выпал вовсю. В Мичуринске дом продали и на вырученные деньги купили избу в деревне Никольское, что притулилась рядом с райцентром – селом Шульгино. Квартиры прокурору не нашлось, комнату снимали. Должность дяди Эрнеста, как его звали дети, была такой значительной, ради этого можно было мириться со многими неудобствами.
Избушка в Никольском небольшая. Сенцы, по правую руку входная дверь. По порожку в две ступеньки спускаешься в комнату. Пол углублен, чтоб в избе теплее было, да и на стены меньше кирпичей пошло. Кирпичи из необожженной глины, перемешанной с соломой для лучшей связки. Крыша, как все избы в деревне, соломой крыта. В избе слева у самой стены русская печь, комбинированная, перед печью пристроена плита, которую топили соломой. Сельчане, кто корову держал, кизяк на зиму заготавливали. Приезжие горожане без коровы обходились. Так что русскую печь редко затапливали.
Перед печью отгорожен в одну доску небольшой закуток, служил кухней. Лежанка на печи не широкая, но двое детей вполне умещались, чтобы погреться, когда наступали холода. За печью детская кроватка Аркаши и через узенький проход вплотную к стене стоял сундук – семейная реликвия. Вместительный, с двумя ручками. Попутешествует сундук с хозяевами по все России, в Латвии обоснуется, а закончит свой жизненный путь на Алтае, пережив своих хозяев. Рядом с сундуком перекрывал заднюю стену комод. Комод с фигурной крышкой, под которой два выдвижных ящичка, а ниже два больших вместительных для постельного белья и прочих изделий из ткани. Комод дореволюционной работы разукрашен искусной резьбой неизвестного мастера.
Над комодом по центру в изящной деревянной рамке большая фотография сестры Аркадия Лёли, когда ей было девять месяцев. Отец увлекался фотографией, сам увеличил портрет своей любимицы. На комоде на кружевной скатерти по углам сидели две большие гуттаперчевых куклы размером с полугодовалых детей. Кукла-девочка была Лёлина. Играла с ней, после чего ставила в отведённое место на комод. Вторая кукла-мальчик – любимый Аркашин Борька. В отличие от сестрёнки Аркаша реже брал Борьку поиграть. Знал, что мальчишкам стыдно играть в куклы. Но не мог отказать себе в удовольствии позабавиться с таким добрым улыбающимся