красноармейцев. Человек тридцать шли строем. С винтовками за плечами, с вещмешками. И что больше всего бросилось в глаза и запомнилось, на ногах были ботинки и обмотки. В сорок втором армию ещё не обули в сапоги. Десятилетия спустя Аркадий Львович со своими учениками побывает на Невском пятачке. В разрушенных временем развалившихся окопах через пятьдесят лет после окончания войны ребята подберут для школьного музея проржавевшие красноармейские каски, противогазы и ботинки с полуистлевшими обмотками.
Взрослые со страхом говорили об отступлении нашей армии в том году. Ещё бы не говорить, если немцы прошли южнее до самой Волги, шла битва за Сталинград. Но, ни взрослые, ни тем более дети не знали и не подозревали, какая угроза нависла над ними прямиком на западе. На одном уровне с Шульгинским районом, как потом установит учитель истории Аркадий Львович, удерживал наступление немцев, образованный в сорок втором году Воронежский фронт. Немцам удалось захватить левобережную часть Воронежа. Если бы город не отстояли, если бы Воронежский фронт совместно с Брянским не сдержал наступление рвущихся на восток немцев, быть сельским районам, не имеющим ни городов, ни оборонительных линий, оккупированными.
Бойцы, проходившие через Никольское, не были частью отступающей армии, хотя выглядели далеко не браво. Понурые истомлённые лица. По сторонам не глядели. Не обращали внимания, что проходят по населённому пункту. Никто из взрослых не вышел, хотя бы из любопытства поглядеть на своих защитников. Только ребячья мелюзга издали разглядывала уставший строй солдат. Шагали не на восток, а на юг, где в пятнадцати километрах находилась железнодорожная станция Мордово. Дедушка случалось, пешком ходил на станцию, носил вещи на обмен, делал покупки на тамошнем базаре.
От дедушки много раз слышал маленький Аркаша, что линия фронта километрах в тридцати, рассказывал, что ночью слышны взрывы бомб и артиллерийских снарядов. Возможно, так считали и другие взрослые. Аркадий Львович точно установит по картам военных действий, что по прямой от Мордово до Воронежа сто с небольшим километров. А взрывы слышали, по-видимому, когда немцы бомбили станцию. Через Мордово проходила железнодорожная магистраль на Сталинград. Но, если страхи взрослых были преувеличены, то не намного. Прорви немцы Воронежский фронт и оказалось бы всё население до самой Волги незащищённым.
О положении на фронте узнавали из газет. По этим сообщениям трудно представить, каково там на самом деле. Аркаше хорошо запомнилось, как в то лето, лето сорок второго шли тревожные разговоры об отступлении нашей армии: «Силища прёт такая, не сдержать, не остановить». И тут же успокаивающие, обнадёживающие рассуждения: «Сталин намеренно, как Кутузов в двенадцатом году, заманивает немцев вглубь страны, рассчитанное отступление, спланированное, чтоб потом одним ударом разгромить зарвавшихся захватчиков, чтоб неповадно было воевать с русскими». Только этому никто не верил. Не хватало сил остановить врага, вот и отступали.
А