в зависимости[91]. Это не значит, что между свободными существовало равенство: одни были намного богаче других, особенно если пользовались королевским расположением. Однако власть в обществе отнюдь не принадлежала узкому кругу знати.
Как короли и аристократы с их свитами взаимодействовали с остальными свободными? Это не тот вопрос, на который может в достаточной степени пролить свет археология. Не особенно помогают здесь и римские источники. Однако чтобы кормить свиту и платить ей, каждый, кто располагал большой вооруженной свитой – все алеманнские короли, «судьи», короли тервингов, – должен был установить для себя определенные права на экономическую поддержку со стороны свободных и зависевших от последних людей. Нет признаков, чтобы в IV в. в Германии существовало грамотное чиновничество, необходимое для широкомасштабного сбора налогов, но сельскохозяйственная продукция должна была регулярно взыскиваться. Поэтому ситуация явно изменилась с I в. н. э., когда подати вносились от случая к случаю отдельным вождям на добровольной основе, как сообщает об этом в своей «Германии» Тацит. Очевидно, короли представляли свои племена на переговорах с иноземными властителями – таких как встреча Атанариха и Валента – и несли ответственность за проведение «внешней политики». Они также явно имели право призывать подданных на военную службу, поскольку внешняя политика зачастую подразумевала нечто большее, чем просто решение, кому объявлять войну. Вожди также обладали чем-то вроде юридических функций. По крайней мере они разбирали споры между своими наиболее влиятельными подданными. Весьма сомнительно, что они имели право издавать законы общего характера. Законотворчество в германских королевствах послеримского Запада выглядит как новая функция, но даже тогда оно совершалось лишь в условиях консенсуса. Когда бы ни составлялись своды законов, это происходило на собраниях «больших» и «лучших», и они принимались от имени всех[92].
Римские источники IV в. в малой степени проливают свет на то, как именно короли и их свиты взаимодействовали с классом свободных, но «Мученичество св. Сабы» позволяет нам лучше понять, как это происходило. Преследование христиан у тервингов проводилось по решению предводителей их племени, как царьков, так и самого Атанариха. Однако наблюдение за их осуществлением являлось делом местных сельских общин, и слуг, незнакомых с местными условиями, отправляли следить за ходом дел. В случае с деревней Сабы это давало местным жителям возможность сорвать проведение политики, к которой они явно не испытывали симпатий. Получив приказ о преследованиях, они принесли ложную клятву о том, что христиан среди них нет. В этой деревне, очевидно, христиан хотели защитить от преследований со стороны Атанариха, и его слуги здесь не могли ничего добиться. У них не было представления о том, кто может быть или не быть христианином. Саба пострадал именно потому, что не пожелал мириться с обманом