исчезать и появляться, изменять погоду, превращаться в те или иные вещи. Такому бессмертному всё под силу, потому что не им управляет энергия, а он – энергией. Ему и воздуха не надо, потому что его энергия и есть его воздух. Недаром у нас в Японии живёт столько богов.
– Да, – согласился с ним Хотокэ, – Фудзивара Сэйка приблизительно в то же время сказал: «Японский путь богов также исправляет наши сердца, и высшей своей задачей синтоизм считает помощь народу и сострадание в его бедах; приверженцы Пути Юя и Шуня также считали это своей высшей задачей. В Китае такой Путь называют путём конфуцианства, в Японии – Путём богов; названия Пути разные, но его суть – одна».
– Вот видишь! – воскликнул Мосэ. – Это только доказывает наличие многообразия в мире.
Луна поднялась над землёй и приняла бледно-матовый цвет. Глядя на неё, Мосэ заметил:
– Я вполне допускаю, что сейчас Летающий Заяц находится на луне и в данный момент толчёт в серебряной ступке пилюли бессмертия.
Они оба рассмеялись.
Вскоре я их покинул и проник в гостевой домик к моей возлюбленной. В тот ночной час, лёжа рядом с ней недалеко от буддистского храма, я вдруг подумал о бессмертии, вернее, о том пути, который нас вёл к бессмертию.
Но что я представлял собой? И что представляла собой эта прекрасная женщина, спящая рядом со мной? Мы оба были маленькими пылинками огромного мира, дождевыми пузырьками, возникшими в океане жизни, отразившими его красоту и спешащими исчезнуть. Но этот краткий миг жизни нашего существования был наш, и он принадлежал только нам. И я вдруг ощутил всем своём существом реальность этого мира и полное наше присутствие в нём. Я подумал, что также, как неуничтожим этот мир, мы тоже не уничтожимы в нём. И если мы присутствуем в нём в настоящем, то и в прошлом мы всегда находились в нём, и будем в нём и в будущем. Это, наверное, и есть вечность нашего присутствия в этом мире.
Я наклонился над Натали и поцеловал её в щёку. Она чуть пошевелилась, но глаз не открыла, не смогла пробудиться, выйти из состояния забыться. Через некоторое время и я погрузился в него.
Мне снилось, что я попал в воронку, которая постепенно сужалась и уходила в бесконечность. Эта воронка была похожа одновременно на чёрную дыру, на раскрывшийся цветок и на женщину, отдающуюся мужчине. В этой воронке, несмотря на то, что она сужалась, не было ни темноты, ни полумрака. Откуда-то струился свет, но не похожий ни на солнечный, ни на электрический, это был живой свет, как тёплый свет души, свет времени бесформенного существования. И этот свет вливался в меня, наполняя меня своей энергией и жизнью. Я чувствовал себя в нём как в чистом роднике, бьющем из самых глубин древности, где всё ещё было бесформенным и бестелесным. Этот свет походил на сон, а также на летучую материю, состоящую из света, из которой можно было лепить всё, что угодно душе. Я сам был частью этого света, постоянно изменялся и перевоплощался, повинуясь скрытым порывам. И я подумал, что этот сон и есть моё возвращение к первоистокам, может