Прощай, ходячий чемодан! Космос тесен, может быть, ещё свидимся.
– Ну-ка, погоди прощаться! Идём, немного поболтаем, – отозвался ажилеец и, дружески облапив землянина за плечи, отвёл его в сторону. – Если возьмёшь этого недоноска к себе на борт, держи ухо востро. Есть у меня ощущение, что эта тварь далеко не так безобидна, какой прикидывается, – предупредил он свистящим шёпотом и уже нормальным голосом добавил: – Ну, бывай, бесхвостый! Удачи тебе! Если надумаешь сменить поле деятельности, только свистни. Таким парням как ты у меня всегда найдётся работёнка.
– Обязательно! – пообещал Ласло.
Шител был слишком прост на его взгляд, и он пропустил предупреждение ажилейца мимо ушей и, как оказалось, зря. Вопреки стереотипу, навязанному культурой Земли, потомок тупого Годзиллы оказался прозорливей его, самопровозглашённого венца природы.
Поначалу Бурага вёл себя смирно и не доставлял экипажу «Птицы удачи» особых хлопот. Он даже не разгуливал голышом, хотя прозрачные хламиды, в которые он облачался, было сложно назвать одеждой.
И всё же, несмотря на стремление соблюсти приличия, поганые замашки их пассажира никуда не делись.
Аэлита, уже имевшая дело с Бурагой, отводила взгляд, когда он начинал прилюдно мастурбировать. По опыту она знала, что ругать и бить его бесполезно. Кроме собственного чувства вины это ничего не давало. Если бы битьё помогало, то он уже давно излечился бы от своего психоза.
Конечно, можно было его где-нибудь закрыть, но тогда он плакал навзрыд и отказывался от еды. Да и выглядел Бурага как подросток – тощий, нескладный, ростом со звёздную кошку, которая была чуть выше полутора метров.
Выхода не было, потому Аэлита терпеливо поддакивала ему, когда он разражался лихорадочной путаной речью, прерывающейся просьбами подтвердить, что он половой гигант.
Ласло посмеивался над ней, но сам выдержал недолго. Как только Бурага стал ему надоедать, он сразу же пустил в ход кулаки. Правда, бил он несильно, лишь бы тот отвязался от него. В результате он не давал проходу звёздной кошке, и дело кончилось тем, что она заехала мерзопакостному пассажиру кулаком в ухо и, нарычав на Ласло, на целые сутки закрылась у себя в каюте.
Сердясь друг на друга, маленький экипаж «Птицы удачи» почти перестал разговаривать между собой. Путь был неблизкий, и чтобы хоть немного разрядить обстановку на борту, они внесли изменения в маршрут – по слёзной просьбе того же Бураги, уставшего от побоев. Ласло не замечал, что по привычке бьёт злосчастного извращенца со сноровкой бывалого оперативника: без внутренних и внешних повреждений, но очень болезненно.
Походя, он настолько забил беднягу, что тот даже изменил своим эксбиционистким привычкам. Смирившись на время, Бурага стал выглядеть и вести себя как нормальный человек. Во время совместных трапез он даже попытался наладить контакты с экипажем, и ему это удалось. Копилка его знаний была потрясающе огромной, а суждения отличались стройными логическими построениями. К тому же он доказал, что его не