посты. Задача остальных старшин – по сигналу голубиной почты осуществить молниеносный сброс общего десанта на берег. Моя задача – нейтрализовать охрану батареи. Ваша задача – ударом в лоб сбить противника с толку. Как только басурмане увязнут на ваших решительных действиях и бросят против вас основные силы, мой отряд ударит во всеоружии туркам в спину. Эффект неожиданности и слаженности в действиях обоих отрядов обеспечат нам победу. Как только мы решим свою задачу, полковник Бурсак Фёдор Яковлевич поведёт своих пластунов на штурм стен крепости. Если мы провалим операцию, штурм Измаила сорвётся. Наши земляки понесут невосполнимые потери, которые нам наше Отечество не простит. Может, какие соображения по плану действий у кого-нибудь имеются, или всё и так предельно ясно?
– Хорошо бы пушки, захваченные у противника, всем гуртом в сторону крепости развернуть и разом ударить из них по стенам. Возвышенность там удобная, да и толковые бомбардиры у нас имеются, – выложил свое мнение старшина второго баркаса Никита Заяц.
Все офицеры, оживившись, согласно закивали головами. Сетуя на свою забывчивость, подполковник недобро глянул в сторону Никиты. Наперёд предчувствуя скандал, Заяц повернул голову в сторону старшины Бульбанюка. Но тот, глубоко занятый своими мыслями, стоял молчаливым истуканом, тупо уставившись в носки надраенных до блеска сапог.
– Что я не так сказал, господин подполковник? – оставшись без поддержки товарища, начал отстаивать свою точку зрения Заяц и тут же добавил: – Разбежится народ блиндажи противника зачищать, а нам с вами пушки вдвоём разворачивать придётся. Не железные пупки, развяжутся! И тогда добытые лихими казаками богатства пойдут нам не в жилу.
На слова Никиты старшина двенадцатого баркаса Гаврила Софонов громко разразился смехом, но оставшись без поддержки остальных офицеров, осёкся.
Такие плоские шутки Зайца сильно раздражали подполковника. Неуместное подшучивание со стороны старшины даже в обычной обстановке всегда заканчивалось между ними грандиозной ссорой. После вспышки неконтролируемого гнева Паливода обычно круто осаживал Зайца. Надувал обижено губы и первое время старался вообще не замечать Никиту. Затем, резко изменив тактику, начинал отыгрываться на нём, правда, всегда в рамках устава.
Сегодняшняя выходка основательно испортила хорошее настроение батьки. Даже сейчас в виноватом лице старшины глаза подполковника через очки самолюбия видели надменные нотки. Оставив Зайца на закуску, батя вначале резко отчитал перед вытянувшимися во фронт офицерами внешний вид старшины Софонова. Затем взялся за Никиту.
– Что ты смотришь на меня, словно я тебе имение своё в карты проиграл? – дрожащим от волнения голосом поинтересовался у Зайца подполковник.
Никита сдёрнул с головы кубанку и поник челом. Эта мальчишеская выходка старшины только подлила масла в огонь. Придерживая задёргавшийся левый глаз пальцами правой руки, Паливода строго поинтересовался у офицеров полка:
– Всем