споры о прочитанных книгах Спенсера, Михайловского и т. п. Савельев сидел, внимательно слушал и почему-то восторгался: «Здорово, ребята, разговор-то выходит! А теперь давайте пить чай». Сам ставил самовар, предварительно начищая его кирпичиком, так что тот сиял, ходил в лавчонку за чаем, за ситным с изюмом хлебом и хозяйничал. «Ну-ка, еще, ребята, поговорите, поговорите!» – просил он. Савельев просветил меня и Сухаревкой[251], где на воскресном рынке он чувствовал себя в своей стихии. Приценялся он ко всему. Познакомил меня с другим рынком старья – со Смоленским[252], отыскал какую-то лавку на Яузском бульваре с надписью «Пожертвуйте, что вам не нужно, в пользу бедных детей» и рылся там в сломанных стульях, побитой посуде и прочем хламе.
Васильевская площадь и Москворецкая улица. Фото начала XX в.
Но я оставался среди холщовых навесов букинистов, впиваясь в книжное богатство, и только на свои копейки я мог иногда купить желаемую книжку.
Посещение с ним рынка на Старой площади у Китайгородской стены[253] оставило у меня неизгладимое впечатление. Сплошная голосистая толпа, торговцы и дырявая нищета – и все это посреди улицы, а в подслеповатых лавчонках торгуют ворованной одеждой. Я хотел уйти обратно, Савельич не пускает: «Нет, ты посмотри. Ты думаешь, здесь только жулики. Нет, братец мой, это нужда здесь ходит, горе-гореваньице людское». И даже предлагал мне попробовать так называемых «поповских» щей из грязной корчаги[254] за три копейки с куском черного хлеба, валявшегося тут же в корзинке на мостовой: «Ничего, братец мой, нужды не бойся и не брезгуй. Такие же люди. А руки ты из карманов не вынимай, а то жулье у тебя непременно упрет кошелек».
На следующий год я, к сожалению, потерял своего Савельича. Приехав в Москву, навел справки, оказывается, он еще летом, купаясь, простудился и умер.
Наконец начались занятия. Училище Живописи, Ваяния и Зодчества (официально так и печаталось название с заглавными буквами) было сформировано в 1866 г. из Классов живописи и скульптуры, основанных еще в 1833 г. художником Егором Ивановичем Маковским (отцом художников Константина и Владимира Егоровичей)[255].
В этот же год (1866) к этим бывшим Классам живописи и скульптуры было присоединено Кремлевское архитекторское училище[256], основанное в 1768 г. В.И. Баженовым при Кремлевской экспедиции[257]. Под руководством сначала великого зодчего М.Ф. Казакова[258], а затем его учеников Мироновского, Таманского[259] и др. это училище прошло долгий и славный путь, дав стране ряд выдающихся архитекторов. Вот это-то Кремлевское училище и было в 1833 г[оду] соединено с Классами живописи Е.И. Маковского. Училище получило свой устав (в 1866 г.) и поселилось в доме б[ывшем] Юшкова на Мясницкой против Почтамта (теперь дом 21, улица Кирова). Этот дом был выстроен еще в 1784 г. по проекту архитектора Баженова для известного масона Юшкова[260] и отличался оригинальным планом