недобро сощурился:
– И чем этот знакомый знакомого занимается?
– Бизнесом.
Знакомый знакомого оказался довольно приятным молодым человеком, который при первой же встрече расставил точки над i. Его команда занималась контролем частников около одного из Питерских вокзалов. Так назывался самый банальный рэкет.
Денег не было ни у кого. Многие продавали всё, чем удалось разжиться, и законным путём, и не очень; продукцию своих заводов, которую давали в качестве зарплаты; свои домашние вещи, имеющие хоть какую-нибудь ценность; зачастую – просто безделушки.
Стоило кому-нибудь появится с товаром на импровизированном рынке в районе вокзальной площади, к нему тут же подходили молодые ребята в кожаных куртках и солнечных очках – униформа коммерсантов новой формации – и брали деньги якобы за оплату места. Люди отдавали беспрекословно – кому они были нужны, лишние проблемы.
Над предложением приятного молодого человека ребята раздумывали недолго – хотя работа была не совсем законной, точнее, совсем незаконной, выбирать не приходилось. В условиях тотального безденежья нужно было хвататься за любую возможность удержаться на плаву.
Начались трудовые будни.
Если сначала Серый чувствовал угрызения совести, складывая в барсетку помятые, нагретые теплом чужих ладоней купюры, то постоянные проповеди Вовчика изрядно поколебали его моральные убеждения.
– Ты пойми, – убеждал тот, – социализм с его законами уже закончился. «От каждого по способностям, каждому – по потребностям» – это уже в далёком прошлом. Теперь у нас капитализм. А «капитализм» – от слова «капитал», то бишь «бабки». Теперь выживет сильнейший. Если каждого будешь жалеть – долго не протянешь.
Прошло полтора года. За это время ребята повидали всякого и изрядно очерствели. Несколько раз приходилось драться, иногда бывало, что сначала били они, потом – их. После очередной потасовки Вовчик попал в хирургию и пролежал там почти месяц. Потом зацепило Серого. Пару раз ребятам приходилось уходить из-под плотного обстрела.
В общем, на отсутствие приключений пожаловаться было нельзя, как и на безденежье – босс платил исправно.
Последний клиент оказался несколько специфическим. Это был не просто типчик, который решил толкнуть на базаре своё барахло – этот народный умелец из самого обычного упаковочного картона сделал нечто вроде крохотного ларька и принялся сам скупать всякие безделушки, а потом с успехом их втюхивать доверчивым гражданам.
– Да он вообще обнаглел, – ровным голосом сказал шеф, узнав об этом. – И сколько он там сидит?
– Почти неделю? – напрягся Вовчик. – Платит исправно, так что всё в норме…
– Ничего не в норме, – так же спокойно отозвался шеф. – Поднимите цену в десять раз. А ещё лучше – в пятнадцать. Это ведь не просто барахольщик, а почти уже ларёчник. А там цены совсем другие. Так что вы, пацаны, растёте. Скоро ларёчников