торопливо покинули полуразрушенную комнату. Они знали, что только наследный принц, как и всегда, сможет призвать свою сестру к разуму, а потому, не задумываясь, отправили за ним самую молодую помощницу.
Мягкие волны качали ее в своих теплых объятьях, защищая, оберегая. Из лазурных глубин появились очертания рук. Подушечки пальцев касались открытых участков кожи легко, нежно, вызывая маленькие колкие мурашки. Мужские ладони прижались к оголенным плечам, удерживая, не давая права уйти, но даже если бы он прогнал, Алексия никогда бы не покинула его.
Он был для нее центром мира, собственной вселенной среди тысяч других. Обжигающие губы коснулись изгиба тонкой шеи, и девушка вздрогнула всем телом, отзываясь на ласку тихим стоном, сорвавшимся с губ.
Сильные руки скользнули вниз, словно по раскалённому маслу, от плеч к кончикам изящных пальчиков и задержались на них. Горячее тяжелое дыхание щекотало затылок, заставляя забыться и стать мягкой глиной в умелых руках мастера.
Мужчина завел ее руки за спину и прижался сильнее, жестче, оставляя без возможности коснуться или зарыться пальчиками в короткие волосы. Одной рукой он властно, нетерпеливо обнял ее за талию, а своевольные пальцы другой огладили ключицы, чуть надавив на впадинку. Мучительно медленно они прошлись по краю корсета и вернулись к шее, поднимаясь все выше к алым приоткрытым губам. Подушечка большого пальца скользнула по влажной мякоти, немного надавливая, словно мужчина пытался прочувствовать каждую черточку.
Одно резкое движение. Ей так страшно открыть глаза, оказавшись лицом к лицу со своей мечтой. Стук сердца – всего секунда, и веки распахиваются, а девственные губы находят мужские, прижимаясь как можно сильнее. Она зажмуривается от удовольствия, только отклика нет…
Осторожно приоткрыв один глаз, Алексия наткнулась на шокированный взгляд старшего брата. Он не шевелился, не моргал и даже не дышал, растерявшись от ситуации в целом. Сердце девушки застучало быстро-быстро, словно пыталось выбраться из груди, когда она поняла, что Судьба пошутила над ней, смешав на своем полотне сон и явь.
Она испуганно отпрянула и до боли закусила нижнюю губу. Лицо покрылось краской стыда, и ей безумно хотелось раствориться в пространстве в этот момент, чтобы не говорить, не объяснять, не видеть осуждающий взгляд.
– Что это было, Лекси? – твердость его голоса пугала, но одновременно вытягивала из глубин ее души запретные чувства.
– Мне снился сон, – еле слышно ответила она.
– Сны, непристойные для юной девы!
– Но ведь никто не может контролировать свои сны…
Не стал разбираться дальше – боялся услышать ответ.
– Что за военные действия ты устроила здесь? Мне казалось, что ты уже вышла из возраста капризов и истерик.
Александр прикрыл глаза и едва заметно взмахнул рукой, возвращая предметам первозданный вид и при помощи магии размещая их по местам.
– Я не хочу выходить замуж, – успокоившись, ответила она.
– Наши