этот нетолстый. И другая, нетолстая, тоже Библия, только для детей, часть вторая, с картинками, странно…
Странно-то странно, только надо помнить о деле.
Надо идти к Быстровой. Самому.
Что за придурь такая терять зря время?
Он спускается вниз.
Выходит на крыльцо. Никакого дождя не предвидится, глупости. Он в замешательстве.
– Здравствуйте. Зовут меня Лиза. Я покажу, где лисички, белых ещё нет, идёмте, а лисички…
Одну корзину протягивает ему, другую оставляет себе. Это уже не похоже на явь, это сон какой-то.
Лиза.
Ведомый, а ведут его тропинкой вдоль берега, он убеждается с каждым шагом, как сильна над ним власть опеки. Он понимает, что никакой себе здесь не хозяин, – где ж твоя самостоятельность, Ласточка? Нет её. Таинственная необходимость исподволь, ненавязчиво требует подчиниться, и он подчиняется. Подчиняться всегда досадно, но не только досадно Ласточке: то беспокойством, то почему-то вдруг радостью отзывается запах кипрея, сумрачность неба, стынь, близость бегущей воды. Он ещё пытается сделать так, чтобы выражение независимости на его лице было б заметным, он произносит слова, как бы желая знакомству придать качество непринуждённости, называет чуть-чуть с вопросительной интонацией то, что видит: «Колодец… (дескать, колодец), – туча… (дескать, туча), – яма какая… (вот, мол, какая яма)» – будто подбирает их, эти слова, для будущей прозы. Лиза неразговорчива, она идёт впереди. Косынка на ней голубая. «А дерево как обгорело. Тополь».
– Прошлым летом ударило, – говорит Лиза.
Из-под ног вылетают ласточки, но гнёзд их не видно. Берег уж очень крут – это обрыв.
– Вы это как, Лиза, что? – спрашивает Ласточка, пугаясь вопроса.
– А я в ночь работаю, – отвечает Лиза.
Они спустились в ольшаник.
– Я хотел спросить, вы кто? – Он имеет в виду род занятий: свинарка, звеньевая, пастух…
– Я Шамякина.
– Шамякина? Так это ваш отец председатель? А где ж Фёдор… Федот… Федот Васильевич?
– Он, может, не будет с неделю…
– Как не будет? Будет.
– Может, не будет, не знаю.
– Да нет, должен быть.
Идут по полю. Ласточка задумчив. Что-то не так.
– А что, Лиза, кто в этом доме жил?
– В каком доме?
– Ну, где я живу.
– Священник жил, отец Павел звали.
– А где сейчас живёт?
– Не знаю, не живёт больше.
По грибы, по ягоды…
– А Быстрова где живёт, Антонина?
– Тонька? Её не будет сегодня.
– Почему не будет, Лиза? Я ж к ней приехал.
– У ней брат в Березовке болеет.
– А как же я?
– У ней брат в Березовке.
– Лиза!
– Ай?
– Лиза, куда мы идём?
– В бор. Если вам мокро, давайте воротимся. Или устали.
– Я не устал.
– Вон, сыроежку не видите.
– Странно.
Странно.