было в кольцеи из пяти фарсахов, не смогло выбраться. Мы истребили всех. И прямо здесь утолили голод мясом съедобных животных. Кроме этого заимели недельный запас мяса, получили дополнительные шкуры. – Сотник посмотрел на молодых и добавил: – Сейчас у вас нет никаких проблем: для вас мясо, лаваш, питье, шербет идут следом в обозе. А тогда мы готовы были съесть друг друга. Понятно? Вот такие у нас были дни!
***
Тамерлан, сидя в шатре, ушел в глубокое раздумье. Поход был очень тяжелым. Такие походы его угнетали. Теперь ему не хотелось даже играть в любимые шахматы. Для того, чтобы в шатре было тепло, сюда поставили две жаровни. Жар от них его разморил, глаза слипались. Да и усталость себя проявляла, ведь ему уже шестьдесят два. Дверью служила толстая кошма, с внутренней стороны ее закрывал тяжелый ковер. Если кто-то касался кошмы, ковер подрагивал. В истории было много покушений на правителей, когда убийца появлялся из-за ковра. Этот ковер для двери был соткан в Гяндже. Узоры ковра словно пахли цветами, от небольшого прикосновения он подрагивал, слышался мягкий хруст как от ног, идущих по свежевыпавшему снегу. Это, может, другие не чувствовали, но он был очень чувствителен к этим звукам. Он мгновенно чувствовал движение ковра. Даже когда спал. Когда телохранитель или начальник охраны заходили к нему, они всегда видели его бодрствующим. Разговоры о том, что Великий Эмир никогда не спит, дошли и до него самого. Эти слухи были уместны: никто не посмел бы сойти с истинного пути.
И сейчас, услышав шелест дверного ковра, Эмир открыл глаза. В проеме сперва показалась голова, а затем и тело начальника охраны Тахмаз бека.
– Мой правитель, я не посмел бы побеспокоить вас усталого. Но дело в том, что аксакалы мусульманской общины провинции срочно хотят с вами встретиться.
Тамерлан встал, поправил одежду. Не глядя на начальника охраны, сказал:
– Ты тоже знаешь, что это может быть важным. Иначе не побеспокоил бы меня. Если в эту стужу они пришли в лагерь, значит, нуждаются в помощи. Зови.
Через некоторое время гянджинский ковер вновь прошелестел, затем в шатер по одному вошли семь аксакалов. Сперва стали в ряд. Потом, преклонив колени, приветствовали правителя. Один из аксакалов воздел ладони к небу.
– Мусульманская община Катура приветствует тебя, о покровитель нашей веры, тень Великого Аллаха на земле, о, Великий Эмир, добро пожаловать!
Такое искреннее приветствие возрадовало Тамерлана. «Значит, и за пределами Междуречья меня считают покровителем веры. Это хорошо!», – подумал он и предложил вошедшим сесть.
– Пожалуйста, садитесь, братья мусульмане. Расскажите, что вас тревожит.
Аксакалы сели на указанные места – справа и слева на разложенные узорчатые подушки. Сам Эмир, скрестив ноги, сел на большую подушку в центре. Аксакалы, как бы сговорившись, достали четки и, перебирая, стали восхвалять Аллаха. Из первых слов аксакалов Эмир понял,