я не про эти удовольствия. Я вообще про жизнь.
– Ааа… Я-то подумал, что ты именно про эти. До семнадцати лет она бы многое могла перепробовать и испытать.
– Тсс! Нехорошо так говорить о нашей принцессе. Она же очень милая и нежная девочка.
– Так всё равно же её, бедняжку, придётся отдавать. Пусть уж нагулялась бы, пока может.
– Не хочу тебя больше слушать! Хватит о ней! Когда её не станет, а принцы подрастут, то и в нашей стране начнутся балы. А сейчас, давай, пойдём на улицу Щетинку! Я покажу тебе такое место для развлечений, что ты ни о какой принцессе думать не будешь!
– Пойдём! А кто там сегодня принимает?
– Вот доберёмся и узнаем…
Голоса отдалились и стали не слышны. К этому времени Иланира сидела на полу террасы, держась руками за ограждение и прислонившись пылающим лицом к холодным каменным балясинам. Она не могла стоять на ослабевших и подкосившихся ногах.
Всё то, что принцесса раньше подозревала, подтвердилось в самом худшем виде. Из уроков истории и географии она знала, что вокруг её королевства есть другие страны, на похоронах бабушки она видела правителей и их наследников. Иланира догадывалась, что подобные встречи происходят значительно чаще и не только по печальным поводам. Теперь она узнала, что вокруг бурлит и блистает иная жизнь, не такая однообразная и замкнутая, как у неё. И что скоро у неё не будет даже этой жизни.
«За что?!!» Эта мысль билась в сознании, пульсировала в висках, колотилась в сердце. Она, принцесса Иланира, оказалась бедняжкой, обречённой, живущей до семнадцати лет. А что потом? Кому её должны отдать?
Вновь в памяти всплыло самое яркое воспоминание о встрече с единорогом и с Несом. Что она тогда сделала не так? Почему огорчила родителей? Хотя, если слуги сейчас говорили о том, что она обречена с рождения, то, значит, тот случай никак не повлиял на её судьбу. У кого узнать правду? У родителей? Но почему они сами ей до сих пор ничего не рассказали? У слуг? Они молчали всю её жизнь, не нарушат королевского приказа и далее. Теперь Иланира понимала ту преувеличенную заботу и неустанное внимание, которые проявляли фрейлины и охранники. Они всё это время относились к ней с жалостью, как к обречённой… Обречённой на что?
Иланира, держась на ограждение террасы, с трудом поднялась на ноги. Сначала перехватываясь руками за перила, а потом упираясь ими в стены, она добралась до кровати. Не раздеваясь и не разуваясь, девочка рухнула на мягкие матрасы, одеяла и подушки. Она была бы рада зарыдать, но слёзы не появлялись. Она хотела выть и кричать, но горло перехватило спазмами. От этого внутренняя боль только нарастала и усиливалась, заставляла тело извиваться и корчиться. У принцессы даже возникла мысль расцарапать себе лицо ногтями, но она сумела справиться с подкатывающим приступом безумия.
– Кажется, я не вовремя.
Тихий спокойный голос ударил по ушам Иланиры и вонзился в её сознание, словно холодный клинок.
– Ты?! – звук, вырвавшийся