несколько месяцев и даже лет после операции.
Хотя открытия, касающиеся лимбической системы, и были весьма неопределенными, они тем не менее вновь возродили надежду на то, что очень скоро, применяя различные формы психохирургии, удастся излечивать или контролировать психические патологии, связанные с эмоциональным кризисом или отклоняющимся от нормы поведением.
Сейчас, когда некоторые неврологи уверены в близком успехе исследований, другие, и среди них Дональд Рашмер, заместитель заведующего лабораторией нейрофизиологии при клинике «Добрый самаритянин» в Портленде (штат Орегон), по-прежнему предупреждают об опасностях, связанных с применением психохирургии. «Мы еще только начали понимать элементарные принципы деятельности головного мозга, – говорит он, – и располагаем лишь ограниченными знаниями о том, каким образом мозг может контролировать поведение таких животных, как кошки, крысы и обезьяны». Выступая с показаниями в законодательном органе штата Орегон в 1973 г., Рашмер указал на необходимость объявить психохирургию экспериментальным методом. Он сказал:
«Не будет преуменьшением назвать весьма поверхностными наши нынешние представления о том, как работает даже простейшая нервная система лягушки, не говоря уже о сложнейшем взаимодействии миллиардов нервных клеток в головном мозге человека, в результате которого рождается целая гамма эмоций, интеллект и способности, столь часто воспринимаемые нами как нечто само собой разумеющееся…»[75]
Столь же осторожной точки зрения придерживается и Сеймур С. Кити, профессор психиатрии Гарвардского университета, бывший заведующий лабораторией клинических исследований при Национальном институте психического здоровья. В беседе со мной на одном научном совещании в Нью-Йорке в 1974 г. он сказал: «В сущности, наши знания о мозге или его функциях пока еще недостаточны, чтобы мы могли быть вполне уверены в том, что мы делаем, когда производим психохирургическую операцию». И добавил: «Мы недостаточно хорошо знаем, как работает мозг. Мы недостаточно хорошо знаем механизм действия каналов головного мозга, чтобы обосновать целесообразность психохирургии»[76].
Интересно отметить, что даже сторонники психохирургии расходятся во мнениях. Нет единой точки зрения относительно рекомендуемых типов хирургии. Существуют также разногласия по вопросу о том, какие виды эмоциональных расстройств лучше всего лечить путем хирургического вмешательства. Еще в меньшей степени их мнения сходятся в том, какой именно участок мозга следует разрушить, чтобы добиться желаемого результата.
Это было со всей очевидностью продемонстрировано на международной встрече психохирургов, проведенной несколько лет тому назад в Копенгагене. Происходившее там несколько напоминало сюжет стихотворения «Слепые и слон»: каждый из шести слепых притронулся лишь к одной части тела слова и тут же дал заключение о внешнем