поерзал в кресле. По мне, пусть бы делал с ней что хочет: девица, которая раздевается перед пялящимися на нее полупьяными мужчинами, не вызывает у меня сочувствия.
– Заснула Веда с трудом. Ночью ей приснился сон, – сказал Горман и замолчал.
Он вытащил из кармана портсигар, раскрыл его и положил на стол.
– Я вижу, вы хотите курить, мистер Джексон.
Я поблагодарил его. Он держал руку на моем пульсе. О сигарете я мечтал еще сильнее, чем о выпивке.
– Ее сон тоже относится к делу? – спросил я и добавил к валявшимся под столом спичкам еще одну.
– Ей приснилось, что она спускается вниз по лестнице, открывает сейф и забирает из него футляр с кинжалом, оставляя там свою пудреницу.
Мурашки пробежали по моей спине. Я замер. Выражение смертельной скуки осталось на моем лице, но в голове зазвенел сигнал тревоги.
– Когда она проснулась, часы показывали шесть утра. Мисс Ракс решила покинуть дом, не дожидаясь пробуждения хозяина. Быстро собравшись, она ушла, никем не замеченная. Только днем, разбирая сумку, она обнаружила на дне ее кинжал Челлини.
Я взъерошил пальцами шевелюру и испытал сильное желание выпить. Тревожный колокольчик звенел не умолкая.
– Бьюсь об заклад, ее пудреница исчезла, – произнес я, демонстрируя Горману, что я ловлю каждое его слово.
Он сердито посмотрел на меня:
– Совершенно верно, мистер Джексон. Она тотчас поняла, что случилось. Будучи чем-то встревожена, Веда становится сомнамбулой. Ночью она действительно взяла кинжал Челлини. Это был не сон, это произошло в действительности.
Он долго приближался к сути, но наконец выложил ее. Мы посмотрели друг на друга. Мне было что ему сказать, но я сдержался. Сегодня его вечер; я только фыркнул. Пусть он поломает голову над моей реакцией.
– Почему она не отнесла кинжал в полицию и не объяснила там ситуацию? – спросил я. – Они бы уладили инцидент с Бреттом.
– Все не так просто. Бретт угрожал ей. Если его задеть, он становится опасен. Мисс Ракс почувствовала, что он может возбудить против нее дело.
– Не может, если она явится в полицию по собственной воле. Нет состава преступления.
Горман снова выдохнул воздух в мою сторону. Его узкие губы искривились.
– Бретт может сказать следующее: совершив кражу, мисс Ракс поняла, что продать кинжал невозможно. Тогда она решила пойти в полицию и рассказать там сказку о своем лунатизме.
– Но наличие пудреницы в сейфе подкрепило бы ее заявление. Находясь в бодрствующем состоянии, она не оставила бы пудреницу в сейфе.
– А если Бретт не подтвердит, что пудреница лежала в сейфе?
Я с сожалением погасил окурок. Я давно не курил таких сигарет.
– Почему она не может продать кинжал, если он такой ценный?
– По простой причине: он уникален. Челлини изготовил только два таких кинжала. Один из них хранится в Уффици, другой – собственность Бретта.