хлеб и вино, и вкушаются хлеб и вино.
«Иже аще яст, – сказал великий Павел, – хлеб сей, или пиет чашу Господню недостойне, повинен будет телу и крови Господни»… (1Кор. 11:27). (Игнатий Брянчанинов)
III
Сколкз вернется еще сегодня на берег реки.
– Прости меня, Текамсех, – посмотрел он на друга и устроился на траве рядом с ним.
– Ты не хочешь попросить прощения у него? – заметил тот, кивнув головой в сторону Натаниэля.
– Я прощу прощения только у своих друзей, но не у врагов, – с непобедимой вескостью произносимых слов ответил Сколкз. – Я знаю, что причинил боль твоему сердцу своей несдержанностью. Но пока у нас с бледнолицыми мирное время, я больше никогда не трону твоего названого брата. Обещаю тебе. Ты знаешь, что слово Сколкза Крылатого Сокола твердо и непоколебимо.
Текамсех посмотрел на него, на Лэйса. Он понимал их обоих, и у каждого была своя правда, и оба были его друзьями. Он молча пожал протянутую руку Сколкза.
Лэйс смотрел в другую сторону. Наверное, слишком несправедливо, слишком обидно и больно. «Но как возможно, скажешь ты, не возмущаться. Обидел ли кто тебя? Огради крестным знамением грудь; вспомни все, что происходило на кресте – и все погаснет…» Это говорил Иоанн Златоуст. Но он не смог просто и равнодушно принять эти сегодняшние боль и кровь, он выказал столько самолюбия и строптивости, так разве он и правда не стоил всего случившегося? «Отче наш, иже еси на небесех…»
Яркие блики солнца сверкали на воде. Светлый, торжествующий пасхальный напев почему-то вспомнился и пришел на сердце. «Воскресения день, и просветимся торжеством, и друг друга обымем. Рцем, братия, и ненавидящим нас простим вся воскресением, и тако возопиим: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав…»[12]
Лэйс помнил. Лэйс понял сейчас: «Смотри часто на Иисуса: Он – пред убийцами Своими как безгласный агнец пред стригущим его; Он предан смерти, как безответное овча на заколение. Не своди с Него очей – и растворятся твои страдания небесною, духовною сладостью; язвами Иисуса исцелятся язвы твоего сердца.» (Игнатий Брянчанинов)
«И хлеб, егоже Аз дам, Плоть Моя есть, юже Аз дам за живот мира. Ядый Мою плоть, и пияй Мою кровь, во Мне пребывает, и Аз в нем» (Ин. 6:51, 56). «Ничего большего не содержит в себе таинство, совершаемое в Пасху, пред тем, которое совершается теперь, – наставлял когда-то святитель Иоанн Златоуст против тех, которые недостойно или однажды только в год приступают к причащению Св. Таин. – Оно одно и то же; та же благодать Духа; оно есть всегда пасха. Знают это те из вас, которые посвящены в тайны. И в пятницу, и в субботу, и в воскресный день, и в день мучеников – совершается одна и та же жертва. «Ибо всякий раз, – говорит, – когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете» (1Кор.11:26)
Но он сам сейчас со своим мятущимся и непокорным сердцем, в то время, когда ведь было написано: «Не воспрекословит, не возопиет и никто не услышит