видит Бог, не для того,
Чтоб стихотворными потугами убогими
До муки слез расстраивать его.
«Пора сниматься, сядем на дорогу…»
Пора сниматься, сядем на дорогу,
Здесь сумрачно и призрачны пути,
Но кое-где пустыня внемлет Богу,
Что исподволь толкает нас идти.
Сквозь тернии карабкаясь на ощупь,
Вгрызаясь аки зверь в земную твердь,
Мы движимы одним вопросом общим —
Зачем нам надо жить и умереть.
«Мир рушился со скрежетом по швам…»
Мир рушился со скрежетом по швам,
Я вышагал бульвара утлый остров.
Как парус на маяк, легко и просто,
Я двинулся к надменно ждущей Вам.
И в сумерках, в объятьях толчеи,
Меж глыб автомобильного тороса,
Я понял вдруг, что мы обречены,
Что жизнь не знает знака переноса
Как спаса от сумы и от тюрьмы.
«Ты помнишь ли, Анна, те встречи на Чистых прудах?…»
Ты помнишь ли, Анна, те встречи на Чистых прудах?
Безумства и радость в тех юных далеких годах.
Из горлышка пили порой на бульваре «Агдам»,
И думать не думали ехать тогда в Амстердам.
Отнюдь не голландского глаженья утром лицо,
Трещит голова, будто в ней «Нибелунга кольцо»
И думать не думали, может – гадали, скажи,
Куда заведет нас дорога с названием жизнь.
«За горы нас носило, за моря…»
За горы нас носило, за моря,
В пустыни и заоблачные дали,
Мы крепкие настойки декабря
Глинтвейном в наши души заливали.
За то, что я живой, прости меня,
Не следует считать меня умершим.
В борьбе за каждый малый проблеск дня
Мы жизнь ещё немножечко удержим.
Сквозь мелкие прорехи бытия
Смерть выглядит одной из привилегий.
Доверчиво проста судьба моя:
От альфы через дельту до омеги.
«В картинной галерее, что в Лаврушинском…»
В картинной галерее, что в Лаврушинском,
Писательского дома под стеной,
Встречают нас с досадным равнодушием
И Репин, и Поленов, и Крамской.
Но Врубеля полотна величавые —
И Демон, и сиреневый развал —
Хранят в своих мазках печать отчаянья,
Поддался наважденью – и пропал.
«Само собой не перемелется…»
Само собой не перемелется,
Что рождено помимо нас.
Путем-дорогой поле стелется,
Однако тьма, хоть вырви глаз.
И, продвигаясь в жизни ощупью
Вослед рецепторам души,
Я размышляю: а не проще ли
Не размышлять, а просто жить?
«Не клевещи, злодей отъявленный…»
Не клевещи, злодей отъявленный,
Что мы без радости живем.
Цветет черемуха и яблоня,
И светит солнце за окном.
И нам природою объявлено,
Что