вас ..,– защитный рефлекс уже, как демон – искуситель, вкладывал в уста Штольцева « думаете, с вашей худобой голодный волк есть будет?»
Еще вчера именно так бы он и ответил. Но сегодня все изменилось. Произошло невероятное и предельно очевидное – жить как раньше – невозможно. И по-другому тоже жить невозможно. У нее жених, богатый папа, сцена, а у него … и здесь куча нельзя. Несомненно, они расстанутся, и хорошо, если она вспомнит о нем. Но сейчас никак не хочется ссориться. Хотя бы ради возможности повторить тот волшебный миг – объятия – сердце в лезгинке – голова вообще не при делах. Только острое, до боли, чувство единения и фантастический букет эмоций.
Анна пристально, с вызовом вскинула на него глаза.
– Ну, продолжайте «А вас и волк голодный есть не станет?»
В списке удивляющих в ней качеств появился еще один пункт – читает мысли.
– А вас…я научу пользоваться ножом не только для еды. И простите, если нечаянно обидел.
– Вы извиняетесь? – снова перед ним мелькнул радостно-удивленный образ ребенка.
– Получается, что так, – Штольцев улыбнулся открыто и покаянно. Льдинки растаяли – взгляд девушки потеплел. Снова Анна поняла, что невольно сравнивает человека, за которого она выходит замуж и этого мужчину с пронзительным взглядом. Кирилл никогда не извинялся. Да она собственно и не обижалась на него никогда. Просто принимала к сведению его замечания. Такая классическая будущая английская семья. «Дорогая!», «Да, дорогой?!»
Минутное сомнение – и глаза Анны, устремленные на Глеба, снова поменяли выражение. Вопрос – просьба о помощи – нерешительность. И детская потребность в защищенности, потребность доверять…
– Глеб Платоныч! А можно я вам расскажу причину, по которой мы с вами здесь?
Штольцев едва не подавился куском мяса, который снял с шампура для пробы. «Ансамбль песни и пляски»,– констатировал он, даже не пытаясь понять, что творилось у него в мозгах. «Маятники», «хлопушки» и «присядки», выделываемые собственными мыслями, всерьез его обеспокоили. Они сменяли друг друга, не давая владельцу головы толком зацепиться хоть за одну. Первая – ликующая – «благодаря этой причине – они здесь». Другая – тревожная – «ведь проблема-то должна решиться». Третья – «это не в его компетенции». Четвертая – «Кирюша – 1:0 – мы выигрываем». Пятая – « почему он так разволновался». Шестая – «их отношения укрепляются». …Седьмая –« это невозможно». Сколько их еще бы пронеслось, если бы не необходимость ответить.
– Конечно.
– Я танцую в кордебалете. Чтоб вы понимали – это безликие рабочие лошадки, создающие всю красоту, зрелищность балета. С отточенной техникой, неимоверными затратами энергии и желанием когда-нибудь стать примой. Потому что прима – это известность, успех. Как из семнадцатого лебедя в третьем ряду попасть в солистки? Данные примерно у всех одинаковы. Ну, если не брать звезд. И, к сожалению, как во многих видах искусства – не последнюю роль играют связи, протекция. В театре, в котором я служу,