разделим поровну количество шкурок, которые будем продавать, – серьезный и рассудительный тон был явно не к лицу Балдору. Он страшно надвигал брови на глаза, выпячивал губы и смыкал огромные пальцы в замок, – так что в этот раз никто не останется… мм, как это говорится? У разбитого корыта?
Мак кивнул, будто соглашаясь в справедливости сказанного.
– Что ж, возможно, ты правильно делаешь. Людям же надо на что-то жить.
– Так и я о чём, Мак!
Балдор оживился. Он пошарил глазами по столу, и не найдя, выпивки, крикнул хозяина:
– Старик, ну-ка мне бадью медовухи. Да живее! Мы выпьем!
– Не стоит, Балдор. Думаю, в этот раз мы друг друга поняли. Я просто допью свой стакан и уйду, – произнёс Мак и приподнял кружку, – в ближайшие дни я продам оставшиеся шкурки и после займусь оленями. На это мужики не будут возражать? – спросил охотник, прежде чем сделать глоток.
– Олени в твоем распоряжении, – широко улыбаясь, гаркнул громила, – умный ты все-таки мужик, Мак. В деревне тебя все уважают и знают, как прекрасного охотника. Но о других тоже надо думать.
Мак не отреагировал на эти слова, только сделал глубокий глоток медовухи.
– Передавай от меня привет, Курту. Он же в порядке? – спросил Мак.
– О, не переживай, он лучший врач во всей этой глухомани, с ним все в порядке. У людей он в почёте. Кстати, недавно ему одна старушка даже козу подарила. Оказалось, что коза-то с подвохом.
За несколько минут Балдор успел выпить три чарки медовухи из увесистого бочонка. Его взгляд становился расплывчатым.
– Мы когда увидели эту козу, – Балдор взялся рукой за грудь, – ты бы видел… У неё живот раздутый, как меха в кузне. А потом… Она еще и, – он набрал воздуху, задержал дыхание и на выдохе заорал, давясь смехом, – пердит.
Балдора скривило напополам от хохота. Он жутко раскрыл рот и смеялся изо всех сил. Маку показалось, что медовуха в кружке завибрировала в ритм гоготу громилы. На глазах Балдора выступили слезы, и он начал повизгивать, при этом стуча ладонью по столу.
– Вот мы ржали! Представляешь, эта старая шельма сплавила больную козу как бы в качестве благодарности за лечение и думала, что Курт не заметит.
Мак безучастно следил глазами за лицом Балдора. На громкий смех то и дело оборачивались посетители корчмы. Балдор пытался отдышаться, кивая соседям направо и налево со словами: «ну старуха, а?».
Мак и Балдор просидели вдвоем еще с четверть часа. Громила так же быстро хмелел, как заканчивался бочонок с медовухой, то есть с каждой минутой все стремительнее. Больше разговаривал он. Мак же прибывал в раздумьях. «Разделят поровну, конечно. Только ты и я можем охотиться на этих паршивых белок. Мужиками прикрываться… Сам же все и будет продавать. Да же та старуха поняла бы, что к чему. Поровну…». Мак резко поднялся. На стол упала чеканная монета с вмятыми углами.
– Хозяин, это за ужин! – крикнул охотник и кивнул на брошенный им медяк.
– Ты