ни хотя бы дядя Саша. Издевается он что ли?
– Ничего с твоей мамашей не случилось, – рявкнул он. – Родила она. Теперь у тебя есть сестра.
Судя по виду мальчика, он не знал, что требуется говорить в таких случаях и произнёс то, что больше всего волновало бы любого ребёнка на его месте:
– А она скоро вернётся?
Злоба на жену вспыхнула с новой силой. Вот он, наследник и продолжатель чужого рода. Роди эта сучка ему сына, он с гордостью смог бы смотреть своему папаше в глаза. «Видишь, папа, у меня сын! Только у настоящего мужчины может родиться мальчик. Он вырастет отличным мужиком, потому что именно я воспитаю его таким. Теперь ты можешь гордиться мной!». Нарисованная картинка лопнула, как мыльный пузырь, потому что у неё родилась девочка. Саша легко мог представить взгляд, каким его наградит отец, получив это известие и ход его мыслей. «Опять он облажался. Не смог даже этого сделать, слабак».
В какой-то момент перед глазами возник образ его жены с тем самым щенячьим выражением на лице, которое так бесило его. Саша представил, как его сильная благодаря регулярным физическим упражнениям рука сдавливает тонкую шею и вместо этого глупого обожающего выражения на морде, в её глазах появится страх.
– Мама теперь скоро придёт, да? – настойчиво повторил Борька.
Саша понял, что всё ещё стоит посреди комнаты, будто выпав из настоящего, и сжимает кулаки. Пацан явно нарывался.
– Почему ты не спишь?! – заорал Саша. – Что тебе здесь нужно? Иди лучше уроками займись, сопляк!
– С чего это вдруг? Завтра же воскресенье, – буркнул мальчик в ответ.
– Заткнись! – От возмущения голос Сашки сорвался на фальцет. – Я научу тебя разговаривать со старшими!
Медленно, наслаждаясь каждым движением, а главное, растущим ужасом в этих лупатых глазах, Саша открыл шкаф с одеждой. С внутренней стороны одной из дверей шкафа болтались его ремни, надёжно зажатые тонким металлическим держателем. Среди них выделялся его любимый коричневый кожаный ремень с тяжёлой пряжкой. В нынешние времена мало кто мог похвастаться такой вещью. За это надо благодарить папочку. Как, впрочем, и за всё остальное, включая квартиру, высокую должность и нелюбимую жену. И за этого сосунка, который обмочился от страха и теперь, стоя в луже собственной мочи, шептал:
– Не надо, пожалуйста. Я больше не буду.
– Надо, Федя, надо! – крылатая фраза из известного всей стране фильма заставила Сашу улыбнуться. Он направился к ребёнку, не отрывая глаз от побледневшего лица мальчика и похлопывая себя ремнём по бедру.
Глава 2
1979 год Наташа
У неё болело всё тело, которое словно перемолол и выплюнул безжалостный процесс появления на свет новой жизни. Ладно бы только то место, откуда вышел ребёнок. Даже наедине с собой Наташа не могла произнести слово, которое обозначало его. Её мать презрительно называла это срамом, каждый раз буквально выплевывая его тогда, когда нужно было хоть как-то обозначить