их спровадить, потому что такая поддержка мне на фиг была не нужна, а они только сделали вид, что ушли. Спрятались за кустами, а я и не понял этого сразу, только потом дошло, когда они стали ржать. Но вот Дашка сразу что-то заподозрила – она всегда была умной девочкой. Решила, что я снова прикалываюсь. И жестко опрокинула меня. Заявила, что такие, как я, ей не нравятся. Лучше бы она тогда ударила меня, чем так говорить.
– Я лучше со Стоцким стала бы встречаться, чем с тобой, Матвеев! – выкрикнула она, сверкая глазами. И я моментально вышел из себя от злости и ревности. Мне захотелось уколоть ее в ответ. Почему больно должно быть только мне?
– Ты поняла, что я прикалываюсь. Или ты реально думала, что нравишься мне? И что я хочу с тобой дружить? – зло усмехнулся я, пытаясь строить из себя взрослого и крутого. – Нет, детка. Вовсе нет. Ты тоже не в моем вкусе.
Деткой всех девчонок называл один крутой тип из соседнего подъезда. В татухах, с пирсой в губе, классными бицухами и кучей подружек. Я хотел быть похожим на него.
– Ну-ка, ну-ка, а кто в твоем вкусе? – сощурилась Дашка. – Серебрякова?
– Что ты ко мне с ней пристала?!
– Потому что она тебе нравится?
И я соврал. Назло ей соврал.
– Да! – заорал я. – Она мне нравится! Она красивая. Нежная. Женственная. Не то что ты!
А потом Дашка увидела пацанов и ушла: гордая, стремительная, недоступная. Парни окружили меня, но я растолкал всех и просто свалил в другую сторону, злой до изнеможения. В ушах все еще звенел ее голос. Ее слова о том, что Стоцкий лучше меня. И что она выбрала бы его.
Меня нашла Каролина, которой пацаны всё рассказали. Она извинялась, говорила, что просто хотела мне помочь и не знала, что так все обернется. Если бы мне так «помог» Петров, я бы ему вмазал по челюсти. Но это была Каролина Серебрякова, и я даже голос на нее особо повысить не мог, не то что ударить. Сначала я злился, но она почему-то заплакала. А женские слезы всегда были самым мощным оружием против меня. И я успокоился.
Мы гуляли недалеко от моего дома, когда встретили Дашку. И я понял, что она меня еще долго не сможет простить. Сказав пару гадостей в своем фирменном язвительном стиле, Сергеева ушла, а я залез на забор и закрыл лицо руками. Каролина стояла рядом и стала гладить меня по плечу. Это раздражало.
– Убери руку, – попросил я ее, а на ее глазах снова появились слезы.
– Ты теперь, наверное, меня ненавидишь, – прошептала она.
Мне стало стремно: обижать ее в мои планы не входило.
На следующий день меня позвала на вписку одноклассница. Никуда тащиться мне не хотелось, но я случайно узнал, что там будет и Дашка. Поэтому все-таки согласился. Надеялся поговорить с Сергеевой там, на нейтральной территории, и все объяснить.
Не помню, как так вышло, что на вписку я пришел одновременно с Каролиной, и все решили, что мы вместе. Народу было немало. Гремела музыка, на столе и на полу стояло много алкоголя, на который заранее скидывались парни. Было весело. Кто-то танцевал, кто-то дурачился, кто-то откровенно флиртовал