произнесла:
– Welcome! Welcome!
На окне, на открытой форточке сидел громадный черный ворон. Он наклонил голову в бок и посмотрел сверкающим мрачным глазом на Василису.
– WouldYoulikeafewmilk? – продолжила проявлять гостеприимство Василиса.
Ворон наклонил голову в другую сторону, и вдруг гаркнул, раскрыв розовый клюв:
– Nevermore!
Василиса растерянно оглянулась на Марью Моревну, прошептала:
– Что ему предложить?
– Сахарку, сахарку подай, – сказал старичок Прохор, не отрываясь от наблюдения за пузырями. – У Данилы Мастера попугай живет, только сахарком и балуется.
Василиса с помощью Марьи Моревны быстро-быстро – только голые локти мелькали над столом, собрала на отдельную тарелочку кусочки сахара и еще прихватила с блюда баранку. Подошла к форточке и протянула ворону в одной руке блюдце с сахаром, а в другой баранку.
Ворон поморгал на баранку, снова открыл клюв:
– Nevermore!
А сахарок схватил клювом и проглотил. Потом схватил второй.
Василиса, поминутно оглядываясь на ворона, вернулась к столу и села рядом с Батей. Заговорщицки улыбнулась Джону и вполголоса спросила:
– Как думаешь, когда подействует?
Джон пожал плечами.
Василиса посмотрела на форточку, на которой ворон грыз, придерживая лапой, сахар.
– Может, ему сахарок в молоке намочить?
– Nevermore! – каркнул ворон, замотав головой из стороны в сторону
– Nevermore!
– Понимает! – потрясенно произнесла Василиса.
– Полиглот, – сказал старичок Прохор.
– Мудреная птица, – сказала Марья Моревна, и добавила.
– Ты лучше отцу молока в чай добавь.
– Хорошо, – сказал Батя, приоткрыл правый глаз, оглядел общество и снова закрыл.
– Я другого принесу, – сказала Василиса, забрала кувшин и ушла с ним на кухню.
Кот с цепью снова поморщился, но допил из своего блюдца. Зевнул и поднялся, выгнув спину.
– Ну, и нам пора, – сказал он, – да и молоко у вас, не обессудьте, тиной попахивает.
Полосатый натянул второй сапог и обутыми лапами сгреб богатство поближе к сундуку.
– Иду, иду, – и поспешил за черно-рыжим.
Коты степенно, задрав хвосты прошли к окошку, остановившись на секунду у гусятницы, кивнули щуке и, мягко прыгнув, исчезли в форточке, потеснив недовольного ворона.
– Доброго пути, заходите, когда сможете, – пробурчал Джон, продолжая жевать. Марья Моревна сердито взглянула на него.
– Так всегда говорят, – виновато произнес Джон:
– В Африке! – резко ответила Марья Моревна, и хлопнула в ладоши
Появились подавальщицы, взялись за гусятницу и понесли щуку обратно в бадью.
Батя открыл глаза. Увидел, что в горнице никого не осталось, встал, потянулся с хрустом крупным телом. Вышел из-за стола, подошел к ворону, протянул ему на толстом пальце кусочек сахара:
– Ну, птица-говорун, сядешь к столу?
Ворон схватил сахар и, шумно взмахнув крыльями, перелетел за стол,