там все сошли с ума! – воскликнул полковник, когда до него в полной мере дошло, что за сооружение он видит. – Нет, они не сошли с ума! Это гениально!
Следующей его мыслью было: «Нужно немедленно уводить людей! Между двух стен мы, как в мышеловке!»
Возможно, не скомандуй он: «Немедленно все назад!», ему не удалось бы вывести из западни ни одного из своих пехотинцев. Впрочем, их и так уцелело меньше половины. Как в кошмарном сне, над верхом земляного вала возникли фигуры с луками, и на головы осаждающим посыпался поток стрел. Те пробовали стрелять в ответ, но в таком узком пространстве это было почти невозможно. Вслед за стрелами полилась кипящая смола, и тогда уже уцелели лишь те, кто успел вовремя добраться до проемов в стенах. Ловушка и впрямь была идеальна, под стать той, в которую угодили поляки прошедшей ночью, только на этот раз дань оказалась посолиднее.
– Разреши вылазку, воевода! – упрашивал между тем Шейна командир «даточной» сотни, уездный голова Панкрат Демьянов. – Ляхи сейчас так очумели, что и пикнуть не успеют, как мы им зададим хорошего жару.
– Оставь это, Панкратий! – отмахивался воевода, руководивший действиями осадных людей на земляном валу. – Не до того. Давай-ка, пока не поздно, на западную стену!
– Да там-то что?
– Там, я думаю, сейчас рубка будет!
Шейн понимал, что иностранные советники короля не могли не придумать чего-то еще, кроме атаки стенных брешей – в конце концов, немцев было не так много, значит, роль штурмующих отводилась не им одним…
– Воевода! – послышался в ответ на его мысли далекий крик. – К западной стене лестницы ставят!
– За мной! – Шейн вырвал вложенную было в ножны саблю и ринулся с вала вниз, успев скомандовать Сухому, чтобы следили за брешами, а когда немцы совсем откатятся прочь, закладывали их мешками с землей.
На западной стене в это время уже кипела сеча. Несколько десятков запорожских казаков успели приставить длиннющие осадные лестницы и, сбив стрелами караульных, взобраться наверх. Дальше им пройти не удалось.
– Сергиев! – закричал во весь голос воевода и, замахнувшись, срубил с пути возникшего перед ним казака.
– Паскуды! Русские против русских воюете! – рычал стрелец Данила, размахивая здоровенным топором. – Сергиев! Сергиев!
Этот крик гремел над стеною и, казалось, слыша его, враги испытывали трепет.
К воеводе пробились двое молодых стрельцов и дрались по обе стороны, старясь прикрыть Шейна от сыпавшихся со всех сторон ударов.
– Вы мне мешаете! – кричал он им, в бешенстве стараясь вырваться вперед, оторваться от назойливой опеки. – Баб с детьми обороняйте, а я вам не баба!
Драка на стене продолжалась недолго – спустя полчаса все лестницы оказались либо сломаны, либо просто откинуты прочь вместе с повисшими на них нападающими, тех же, кто успел вскарабкаться на стену, изрубили всех до единого.
– Скольких мы потеряли? – спросил, переводя дух, воевода.
– Пятерых