крики раненых мной русских бойцов деморализовывали их товарищей, и советская атака резко ослабевала и прекращалась. Именно в этих боях с превосходящими силами противника я развил до совершенства свою личную снайперскую тактику. Я не обращал внимания на первые три-четыре линии атакующих и старался поразить в живот как можно больше бойцов, наступавших позади них. Слыша пронзительные крики раненых у себя за спиной, наступавшие в первых рядах теряли присутствие духа, и атака начинала захлебываться. В этот момент я переключал свое внимание на первые линии врага. Противников, которые находились ближе пятидесяти метров ко мне, я убивал точными выстрелами в голову или в сердце, стараясь таким образом мгновенно вывести из боя всех, кого только мог. Тем из русских, кто находился на расстоянии больше пятидесяти метров от меня, я, наоборот, стрелял в туловище, стремясь ранить как можно больше врагов. Когда русские обращались в бегство, особенно эффективными оказывались выстрелы, в результате которых пули попадали отступающим в область почек. В этих случаях раненые начинали буквально по-звериному кричать и выть. В результате атака нередко резко заканчивалась. Мне в подобных ситуациях порою удавалось поразить более двадцати противников за несколько минут. Правда, такие попадания не увеличивали мой снайперский счет.
В течение двух дней мои действия помогали держаться нашей роте. Но ее численность продолжала неуклонно сокращаться, и нам все-таки пришлось отступить, чтобы избежать неминуемого уничтожения. На вторую ночь 7-я рота просочилась в брешь в войсках русских, которую удалось создать в сумерках. С собою немецкие бойцы унесли тринадцать раненых. И снова именно снайпер удерживал преследовавших их врагов на почтительном отдалении, пока на рассвете группа не достигла новых немецких линий обороны. Возможно, современный читатель еще может задуматься о какой-то этике и солдатской чести в подобных боях. Но там, в кровавой мясорубке, каждый руководствовался исключительно тем, как выжить самому и помочь выжить товарищам.
Даже после того, как 7-я рота достигла своих, ее бойцам оказалось некогда подумать о заслуженном отдыхе. С началом нового дня русские опять предприняли атаку. Она была более осторожной, и ее отражение потребовало от немцев полного напряжения усилий. На этот раз в передовой линии русского наступления вместе с пехотой шло три танка. Я подготовил себе хорошо замаскированную позицию среди своих товарищей и надеялся, что противник долго не сможет определить мое местоположение. Остальные немецкие пехотинцы также замаскировали свои новые окопы так хорошо, как только умели, надеясь застать русских врасплох. Но и русские, не зная, с чем они столкнутся, продвигались осторожно.
Советская пехота укрывалась за своими медленно идущими танками, которые теперь находились на расстоянии около ста пятидесяти метров от немецких позиций. Первый танк, резко дернувшись, остановился, и его башня начала с жужжащим звуком поворачиваться, нацеливая пушку