согласился вождь, – делай так. И последнее. Вот вы, – вождь вышел из круга старейшин и быстро отобрал пятерых охотников помоложе, – ступайте на берег, пройдитесь камышами, гляньте, нет ли там ещё каких гостей. Тейко будет старшим. И Таши пусть с вами сходит, покажет, что к чему.
Ничего особенного Таши показывать не пришлось. Чужинец явно не умел ходить в камышах, просеку он проломил такую, что с закрытыми глазами пройти можно. Больше человеческих следов в зарослях не было. Посовещавшись, охотники решили сплавать на тот берег, откуда, судя по следам, приплыл лазутчик. Вообще-то на тот берег Бойша ходить не велел, земли там чужие, может случиться всякое, но следопытов одолел задор.
Обычно Великую реку не просто переплыть, но в этом году вода стояла на редкость низко, далеко отойдя от обрыва и чуть не на сотню шагов оголив пологий берег. Доплыли единым духом, но и на степном берегу никого не отыскали. След, однако, сумели взять и по нему вышли к одной из укромных балок, где, видать, и стояла чужинская орда. Никаких следов человеческой жизни на земле не было: ни кострища, ни обронённой вещицы – только отпечатки узких лапок, больше похожих на ладонь, чем на ступню, а поверх и рядом с ними – трилистники птичьих следов. Следы были бы похожи на журавлиные, если бы не размеры – увенчанные когтями пальцы в локоть длиной вспарывали землю, как не всякий пахарь сохатым рогом управится.
Парни молча переглянулись и, не мешкая, поспешили к берегу. Шли сторожко, держа оружие на изготовку, но так и не видели ни единой живой души. Степь молчала, пристально и недобро глядя в спины уходящим.
Почти у самой ограды, чуть в стороне от семейных жилищ, выстроен ещё один большой дом, в котором могла жить без малого сотня человек. В доме ночевали одинокие мужчины, которые по какой-то причине не имели семьи. Сюда же поселялись и сироты мальчишки, которых в роду было немало. Девочки, даже оставшись без родителей, продолжали жить в семейных домах, переходя к кому-нибудь из родственников, а мальчишки уходили сюда. Таши обитал здесь уже третий год.
Жизнь в доме шла шумная и озорная, потому и дом стоял на отшибе. В просторном жилище складывались отношения между парнями, и при желании можно было увидеть, кто через десяток лет будет водить отряды в дальние походы, а кому всю жизнь провести неудачником. Недаром называлось это строение Домом Молодых Вождей, и большинство мальчишек, подходя к заветному возрасту, добивались позволения жить не под родительским кровом, а среди холостяков и сирот.
Кухарничали в Доме Молодых Вождей все женщины рода по очереди. Готовились к этому делу заранее, старались показать всё своё искусство, ведь именно молодые мужчины ежегодно летом определяли Мокошь – лучшую хозяйку. В её честь жгли костры, ей подносили огромнейшие венки, сплетённые из мяты и тмина, и, бывало, много лет спустя старухи выясняли промеж себя, кто из них и когда был назван лучшей стряпухой.
Последние два года душистые венки приносились к дому Латы, матери Уники. Завистливые соседки шептались, что не умение Латы тому причиной, а красота дочери. Невеста