потирая пальцем висок.
От движения меж рёбрами с новой силой заискрила боль, заставив выгнуться, отчего стало только хуже.
– Я сейчас попрошу дать тебе обезболивающее, – сказал Дориан, заметив мученическое выражение лица близнеца, и тронул его за руку. – А заодно позову кого-нибудь, чтобы убрали здесь.
– И было бы хорошо организовать новую порцию чая, я пить хочу.
Дориан сбегал за уборщицей, та быстро устранила беспорядок и удалилась; он гордо сам принёс новую кружку чая, большую по объёму по сравнению с предыдущей.
Когда Леон потянулся к чашке, младший строго, но совершенно беззлобно прикрикнул на него:
– Куда руку тянешь?! Горячий же!
Леон посмеялся с этого и покорно опустил руку на одеяло.
– Так-то лучше, – произнёс Дориан и взял кружку, обнимая её ладонями.
– Вообще-то, пить хочу я. Или ты решил сделать это за меня?
– За тебя я чай только остужать буду. Ты же не хочешь ошпариться?
– Ты так со мной носишься, будто мне не двадцать шесть лет, а пять.
– Не тебе, а нам, – подчеркнул младший. – И если говорить о возрасте, то Фишер так и говорит – что мы ведём себя, как дети малые.
– Мне он ничего подобного не говорил.
– Он просто ждёт, пока ты поправишься, так что не радуйся раньше времени.
Старший улыбнулся, а затем нахмурился, когда Дориан начал с усердием дуть на чай, чтобы тот быстрее остыл.
– Ты мне только в чашку не наплюй, – произнёс он.
– Ой, можно подумать, тебе мои слюни не родные?
– Сомневаюсь, что мы обменивались слюной, потому что мне кажется, что это происходит только во время поцелуев, – скептически ответил Леон, повернув голову немного вбок, чтобы удобнее было смотреть на близнеца.
Дориан потупил взгляд. Ну да, не целовались. По крайней мере, пока Леону лучше думать именно так, а правду Дориан ему расскажет когда-нибудь потом, или он сам вспомнит.
Подув на чай ещё немного, младший пригубил его и сказал:
– Всё, можно пить. Давай, я подушку подниму, чтобы ты не полностью лежал.
– Дориан, я в состоянии и просто сесть, – ответил Леон и принял сидячее положение, подтверждая собственные слова.
– Сам попьёшь или тебе помочь? – участливо поинтересовался Дориан.
Старший несколько секунд задумчиво смотрел на кружку, затем перевёл взгляд на близнеца.
– Давай лучше ты, – ответил он. – Пить я сейчас хочу сильнее, чем доказывать свою самостоятельность.
Кивнув, младший пересел повыше и поднёс чашку к губам Леона. До половины кружки распитие проходило нормально, но в конце концов приятно горячий напиток всё же потёк по подбородку и шее старшего, теряясь за воротом больничного платья.
– Вот видишь, ты что-то про свои руки говорил, а я их не ломал, а всё равно криворукий, – усмехнувшись, проговорил Дориан и, взяв с тумбочки салфетки, помог старшему вытереться.
Остаток чаепития