блестящее положение страны оказалось непрочным. Уже при приемниках Аменхотепа III стали проявляться опасные признаки упадка.
Трагическая фигура царя-реформатора Аменхотепа IV (или, как он сам себя называл – Эхнатона) (1364–1347 гг. до Р.Х.) стоит особняком не только в египетской, но и в мировой истории. Проведенная им религиозная реформа настолько необычна, что до сих пор вызывает к себе острый интерес. Однако единого отношения к нему среди историков нет. Многие считают Аменхотепа непрактичным идеалистом, другие – ослепленным изувером, третьи – боговдохновенным пророком, а иные – властным диктатором. Вероятно, в какой-то степени правы все, так как оценивать его можно с разных позиций. Во всяком случае несомненно, что царствованию Аменхотепа суждено было стать переломным в истории египетского Нового царства – именно при нем от процветания и величия оно стало быстро клониться к ослаблению и упадку.
Аменхотеп взошел на престол в 1364 г. до Р.Х. пятнадцатилетним юношей. Блистательная египетская империя находилась в это время в зените своего могущества. Предки молодого царя, происходившие из Фив и основавшие за двести лет до его рождения XVIII династию, имели в глазах египтян огромные заслуги. Они освободили Египет от владычества завоевателей-гиксосов, объединили страну, подчинили египтянам Нубию и Сирию. При них Египет превратился в огромную многонациональное государство и сделался на несколько столетий самым могущественным государством Передней Азии. Царская столица – Фивы была тогда одним из самых многолюдных и богатых городов Востока. Как это всегда бывало раньше в египетской истории, с возвышением нового города возросло значение его бога-покровителя – фиванского бога Амона. Еще в эпоху Среднего царства этот местный бог, олицетворявший скрытую и тайную силу, поддерживающую существование Вселенной, был отождествлен жрецами с богом солнца Ра. Фараоны XVIII династии щедро одаривали его храмы; во славу Амона были воздвигнуты исполинские колоннады святилищ Карнака и Луксора. Они наглядно демонстрировали могущество фиванского бога. Торжественные процессии со статуей Амона превратились в национальные праздники. Господство культа этого бога, с которым связывали все успехи страны, казалось безраздельным. Вся страна, от фараона до последнего крестьянина или раба, была проникнута его духом. И никто не мог ожидать, что начало мятежу против бога-триумфатора будет положено в царском дворце, в доме «возлюбленного сына Амона».
Подробности религиозных преобразований Аменхотепа нам не известны, но мы можем судить о проводившихся преобразованиях по многочисленным изображениям той эпохи. Уже с первых лет царствования Аменхотепа ощущается пристрастие молодого фараона к культу Солнца, причем не в древних его формах поклонения солнечным богам Амону и Ра, а в горячем почитании третьестепенного и до той поры почти неизвестного бога «видимого Солнца»