были необходимые связи провернуть подобное и время дождаться результата. И, наконец, маловероятно, чтобы игра стоила свеч, даже в ценах 1934 года: всего одна треть «куска».
Так что, скорее всего, это была заначка на случай бегства. Плохому человеку, пустившемуся в бега, понадобятся деньги для путешествий. Ребята, с которыми ему предстоит иметь дело, бесконечно далекие от правоохранительных органов, будут без вопросов забирать деньги маленькими частями, и пройдет несколько месяцев, прежде чем Федеральное казначейство обратит на это внимание и предпримет какие-либо шаги.
– Тысяча? – спросил Боб у сидящего напротив Джейка. – Сколько это в нынешних ценах?
– В тридцать четвертом году на тысячу можно было купить примерно столько же, сколько сейчас на триста долларов.
– Да, не разбогатеешь, – заметил Боб.
– Не торопись. Тут дело не в нарицательной стоимости, а в редкости купюры. Так что она может стоить гораздо больше тысячи. Нумизмат сказал, что серия АС-1934-А, отпечатанная в Сан-Франциско, очень редкая. К тому же практически не бывшая в обращении. Состояние ее близкое к идеальному. Так что сейчас она может стоить от шести до семи тысяч.
– Но это сейчас. В тридцать четвертом году эта тысяча стоила ровно один «кусок». А после «отмывания» ее стоимость уменьшилась бы до трех сотен.
– Совершенно верно.
– Так что ради этих денег вряд ли кто-нибудь пошел бы на убийство; это не тот куш, который становится легендой и обеспечивает роскошную жизнь тому, кто его найдет.
Отложив купюру, Боб взял карту – если ее можно было так назвать. Определенно, слово «карта» было чересчур громким. На плане схематически была изображена стена здания неправильной формы, с выступами, обозначающими окна, и диагональю с десятью рисками, ведущая в северо-восточный угол, если север на карте находился вверху, однако ориентация по сторонам горизонта отсутствовала. На расстоянии десяти шагов, той же самой твердой рукой с чернильной ручкой, – кружок, обозначающий, несомненно, ствол дерева, а с противоположной стороны дерева, считая от стены здания, если это действительно было здание, – крестик, отмечающий то самое место.
– Все это имело бы какой-то смысл, если б речь шла о сороковом годе, том самом, когда было совершено знаменитое ограбление поезда в Хот-Спрингс, к которому, по слухам, был причастен Чарльз. Однако до того нападения еще целых шесть лет, а в тридцать четвертом году в тех краях ничего не происходило. Так что дело с поездом можно отбросить.
– Согласен, – сказал Джейк.
– С какой стати Чарльзу прятать карту под домом? – спросил Боб. – Карту, на которой указано, где спрятан клад? Странно. Почему бы просто не зарыть клад под домом?
– Возможно, «клад» был слишком большой. Возможно, это была какая-то контрабанда, и если б Чарльза схватили с поличным, это грозило бы ему тюрьмой. Поэтому он спрятал его подальше от своего дома. Сам он ничего не говорил?
– Дед умер за