жизнь Лены так сложилась, сама она виновата, сама выбрала себе мужика. Не того выбрала. Не зря ведь говорят, что надо выбирать тех, кто любит тебя больше, чем ты сам, это как гарантия качества будущих отношений. Только Лена и здесь все сделала по своему, а виновата в итоге я.
Шли годы. Отношения Лены с Виталиком оставались прежними. Не сказать, что Лена очень хотела замуж, просто так положено, ей уже за тридцать, и неплохо было бы официально быть замужем, да и много лет они уже вместе. Виталик не отказывался, и всякий разговор на эту тему заканчивался положительно. Да, поженимся, обязательно, сейчас только материал сдадим. А там подходила новая работа, и новые командировки и задания. Они никогда этого не обсуждали, но каждый из них знал, что из очередной командировки они могут и не вернуться. Виталик не отказывался, и это Лену устраивало. Так и жили. Но на самом деле Виталик не любил Лену так, чтобы связать с ней жизнь навсегда, пойти в ЗАГС и узаконить свои отношения. Пока этого не случилось он чувствовал себя вольной птицей, знал, что никому он ничего не должен. А стоит только жениться, как долгов наберется столько, что не потянуть.
Был 2008 год, назревал серьезный конфликт в Северной Осетии, и Лену с Виталиком отправили туда. Виталик всегда хвалился тем, что он «родился в рубашке», за все годы его работы по горячим точкам и в непосредственных местах ведения боя его ни разу ни ранило, даже не споткнулся и не упал ни единого раза. Шли бои за Цхинвал, и тут Виталика покинула удача, он был серьезно ранен и контужен. Госпитали к тому моменту были уже переполнены, и местное население забирало некоторых людей и ухаживало за ними. Несмотря не то, что простое гражданское население сильно пострадало от обстрела реактивной артиллерии, они оставались людьми. Виталика забрала к себе Лейла. С ней они познакомились много лет назад в Чечне.
– Мне кажется, что про Лейлу я тебе не рассказывала, – сказала Ольга Сергеевна, потрепав меня за ухо, – ведь и ей нелегкая доля выпала.
А это и правда что-то новенькое! Иногда хозяйка рассказывает что-то новое, важное, интересное, но и вместе с тем страшное. Такие истории я всегда слушаю с особым вниманием, а она потом говорит, что зря она мне это рассказала, потому что после этих историй я становлюсь грустным.
– Только этого Масянечка не хватало, чтобы еще и ты грустил. Хватит и меня. Я же ведь козел отпущения, значит я и грустить должна, а все остальные радоваться.
И что за глупая женщина, думал я. Как же она не поймет, что говоря я, она говорит мы. Ведь мы с ней вместе, и незримой нитью связаны. Видимо эту нить видят только собаки.
Лейла была чеченкой и врачом. Тогда, во время войны в Чечне, она лечила знакомого Виталика, журналиста из другого издания. Звали его Кирилл. Между Кириллом и Лейлой вдруг вспыхнула необузданная любовь, и несмотря на то, что ее могли и убить за внебрачную связь, да еще и с русским христианином, Лейла поддалась своим чувствам. Три месяца