Чего это ради она вообще так быстро выросла? Не отпустит он ее от себя и точка. Как же он аж из Свердловской области за ней присмотрит? А вдруг с плохой компанией спутается? Там в этих общежитиях всякой швали хватает, одни тунеядцы и выпивохи. Еще забеременеет ненароком, она ведь девочка импульсивная, это ж стыд и срам, и пятно на всю семью. Нет, даже думать не о чем, он никуда ее не отпустит.
Был шумный скандал с проклятиями и битьем тарелок, Лена это любит. А утром дочь не проснулась в школу. Ольга Сергеевна уже и завтрак приготовила, а Лена все не выходила из комнаты, и тогда она пошла ее будить. Заходит в комнату, а Лена лежит на полу, вся бледная и в рвоте. Вызвала скорую помощь. Лену отвезли в больницу и промыли желудок, она выпила десять пачек анальгина, это было единственное лекарство, которое всегда было в доме. В тот день Ольга Сергеевна в первый и в последний раз в жизни не встала на сторону мужа, ослушалась, перечила, и даже повысила голос. Сказала, что разведется с ним к чертовой матери, если он позволит собственному ребенку умереть из-за гордости и глупого, необоснованного упрямства. Иван Ефимович курил трубку, он сидел в кресле у открытой форточки. Пока Ольга Сергеевна кричала на него и выплескивала то, что накопилось он не сдвинулся с места, сидел словно кот греющийся на солнышке, вокруг которого бегает и лает собака. Когда она закончила говорить он сидел молча несколько минут, потом встал с кресла, закрыл форточку и сказал одно единственное слово «хорошо», и вышел из комнаты.
Лена уехала в Москву, поступила и хорошо училась. Тот парень, который рассказывал о ВУЗе в школе, оказался сотрудником журнала «Небоскреб», в который нанимали молодых журналистов, выпустившихся именно из Лениного института. На воле, без отцовского надзора Лена расцвела и поняла, что жизнь гораздо больше, чем она себя раньше представляла. На третьем курсе Лена познакомилась с активистом из одной партии, и он словно открыл ей глаза. Никогда раньше Лена не задумывалась о политике, СССР лучшее в мире государство по всем фронтам, тут и думать не о чем. Но в конце восьмидесятых годов уверенность в нерушимости Советского Союза становилась все меньше. Лена как журналист должна была быть голосом народа, и ей хотелось рассказать массам, что все очень зыбко, но таким как она умело закрывали рот. Доучившись Лена поступила на работу в тот самый журнал. Репутация «Небоскреба» была сомнительной, и подвергалась всяческой критике. Фишкой журнала была правда, с высоты небоскреба виднее, и правду эту пытались донести людям всеми возможными способами. Главный редактор журнала был горячий приверженец правды и свободы выбора. Он всегда говорил, что люди должны знать как на самом деле обстоят дела, потому что только тогда они будут иметь чистые головы и только тогда будут иметь свои собственные мысли и взгляды на ситуацию, а не навязанную политиками. Лена была готова подписаться под каждым его словом, так как во всем была согласна с ним. Редко бывает когда мнения двух