как жениха русалки, препроводили к воде. Козёл проблеял вслед что-то презрительное.
– Боже, какой позор… – пробормотал Семён, оттолкнул сестёр милосердия и рухнул лицом в воду.
«Утопиться, что ли?» – лениво подумалось под водой, но через несколько десятков секунд, когда в лёгких исчерпался кислород, этот способ самоубийства показался донельзя пошлым. Отфыркиваясь напоенным верблюдом, Саньковский выполз обратно на берег.
И тотчас раздался душераздирающий визг. На сей раз девушки завопили разом, словно узрев водяного. Димка с Длинным вскочили, как укушенные, хотя причины криков никто из друзей не понял. Правда, с головы Семёна свисали водоросли, но не это же, в самом деле, признак губернатора подводного царства. Козёл тоже таращился на недоумка, но атаковать, похоже, не собирался.
– Что случилось?!
Девушки на секунду умолкли и синхронно ткнули пальцами перед собой. С недоумением глядя на них добрыми глазами, Семён поднялся на ноги. Пошатываясь и пьяно улыбаясь, он принялся стягивать с тяжёлой головы мокрую зелень. Неожиданно рука наткнулась на нечто холодное, мягкое и пульсирующее – живое. И это сидело у него на голове. Инстинкт самосохранения моментально сошёл с ума.
Саньковский запрыгал камлающим шаманом, яростно тряся башкой. Друзья подошли поближе, а подруги шарахнулись назад. Под аккомпанемент несмолкающего визга Димка и Длинный тупо смотрели на конвульсивные пляски, но понять ничего не могли.
– Убедительно прошу вас заткнуться и объяснить в чём дело! – велеречиво обратился к дамам Длинный, но орущий дуэт игнорировал просьбу.
Ответ явился сам собой в тот момент, когда неожиданно с головы Семёна слетел серый ком и с противным звуком шлёпнулся наземь.
– Ух, ты! – не веря своим глазам, воскликнул Самохин. – Осьминог!
Тварь, мерзко извивающаяся на такой обыкновенной траве, и в самом деле сильно смахивала на осьминога. Неожиданно она замерла, и на людей уставился круглый беспощадный глаз. Время от времени его затягивала мутно-белая плёнка.
– Мужики! Это точно осьминог! Вот уж не думал, что в нашей речке водятся настоящие осьминоги! – Димкиному восторгу не было границ. Он радовался так, словно повстречал родного брата-близнеца, с которым его ещё в детстве разлучила злая судьбина.
Остальные были настроены менее жизнерадостно. Семён медленно, но с завидным упорством приходил в себя. Два жестоких потрясения в течение десяти минут – это уже слишком даже для флегматика. То козёл, то осьминог – природа достала его до печёнок. Хмель проходил, оставляя только обиду, злость и мерзкий привкус. Вот этому представителю родной фауны он и предъявит вексель, а заодно докажет всем остальным, что случай с козлом – лишь досадное недоразумение!
Саньковский настороженно посмотрел на зрителей.
Девчонки выдохлись и попятились от того, что в их понимании сильно смахивало на последствия блуда водяного с медузой. Длинный, воспользовавшись тишиной, поинтересовался у Димки насчёт ядовитости осьминогов. Получив довольно уклончивый ответ, он решился было