мой… – шепчет она.
В училище каждый день нам дают яблоки, и вот я выменял у ребят на печенье, сахар, котлеты, компот много-много яблок, потому что яблок зимой в поселке не бывает никогда, а мама любит яблоки…
Я засыпаю в эту ночь в мягкой постели, на мягкой подушке, под ватным теплющим одеялом. Все хорошо, все просто прекрасно…
Завтра Новый год.
Я медленно засыпаю. Рядом со мной мое счастье, моя мама…
Утренний сон прерывается резкой командой: подъем! Распахиваешь глаза и еще не сразу понимаешь, что ты уже не дома, а в училище; позади вчерашние слезы и блаженный сон – воспоминание. Впереди – суворовская жизнь. Времени на размышления ни секунды. В казарме все кипит: мелькают простыни, одеяла, гимнастерки, брюки, портянки, сапоги. «Ррро-о-та, – уже слышится неумолимая команда дежурного сержанта, – вых-х-ходи строиться!» Ты не успеваешь, в спешке плохо наматываешь портянку, нога не идет в сапог… «Костоусов, вы что там возитесь? Сидорин, быстрей! Шулеков, оставьте постель в покое! Что? Я кому сказал! После будете заправлять! Минчук, хватит возиться с ремнем! Вы что, не слышали, форма одежды – гимнастерка навыпуск? Хватит пререкаться! Гладченко, вы у меня заработаете наряд вне очереди. Нечего смотреть невинными глазами. Марш в строй!» И уже через несколько секунд тот же голос командует: «Ррро-ота, равняйсь! Смирно! Направо! На зарядку шагом марш!..»
Выходим на улицу. Зима. Февраль…
«Рро-та, бегом марш!»
Наконец только приходим в себя. Холодно. Энергично работаем руками и ногами, чтобы согреться. Рассвет еще только наступает, тускло кругом… Рота за ротой выбегаем за училищную ограду. Пробежка; лица пылают, над строем клубится пар дыхания…
После зарядки, во время утреннего осмотра, в казарме неожиданно появляется командир роты подполковник Бондаренко.
– Товарищи суворовцы! – объявляет он застывшему строю. – В честь приближающегося праздника командование училища постановило провести многодневный лыжный поход. Каждой роте определен свой пункт назначения. Нашей роте приказано…
И когда я слышу, что приказано нашей роте, я не верю своим ушам. Я толкаю локтем Вальку, который стоит слева от меня, и выразительно говорю ему глазами: понял? Но Валька ничего не понял, и я зло и восторженно шепчу ему: «Да ведь это где я живу. К нам домой…»
– Левый фланг! Разговоры! – хмурится подполковник. – Сержант Пелипенко, у вас что там, взвод суворовцев или собрание базарных кумушек?
– Никак нет, товарищ подполковник! – отчеканивает командир взвода и грозит мне пальцем. – Взвод суворовцев, товарищ подполковник!
– Дисциплинки во взводе не хватает! – И дальше уже прежним тоном продолжает: – Выход назначен на шесть ноль-ноль двадцатого февраля сего года. Приказываю: командирам взводов и офицерам-воспитателям полностью обеспечить готовность взводов. А также приказываю: девятнадцатого февраля сего года к 18.00 повзводно быть готовыми для смотра-проверки. Рро-тта, слушай мою команду! Напрра-во!