капсула Илоны. Она тут, в нашем вакуум-слое. Погрузиться глубже она не могла. Если только её не выбросило в невообразимо удалённые времена-пространства. Вакуум воздействует на экипаж. Ещё вчера сегодняшний сеанс связи с собственным подсознанием был немыслим. А только что прозвучала опасная фраза: «Мы родом из Месопотамии». Если проникновение в вакуум связано с достижениями месопотамского Вавилона – тогда плавание обернётся очень плохо. Плохо для всех. И для тех, кто остался за бортом «Ареты». Сибрус упоминал о подобной возможности. О некоем Вавилонском варианте… Пугающее прозрение, и возросло оно не на пустом месте. Но и не без влияния вакуума.
Внезапный приступ холода вызвал жаркий пот. Дрожащей рукой я принялся искать платок.
Вавилон сгорел на том, что возжелал обрести небеса, игнорируя волю Хозяина. Вавилонская башня – аллегория. Они там сотворили нечто подобное «Арете». И если Илона смогла… Те жрецы были весьма информированы.
В каждом Цеху отрабатывается своя процедура Спасения. Вот зачем они копают в тысячелетних песках! Понимает ли Сибрус, что его открытие может привлечь проклятие на весь род человеческий? Тогда диспут Кертисов и Агуары относительно обезьян воплотится в земное бытие. Впрочем, незаслуженных проклятий не бывает.
Сибрус как-то – десяток лет тому – заговорил о Зеркале Мира. Или миров? Как жаль, плохо помню тот разговор. Да и неопределённо говорил учитель, туманно. В частности, о том, что вакуум с его состояниями – физическое приближение к тому Зеркалу. И о том, что во времени и пространстве путь к нему бесконечен. Но это – путь счастья, блаженства.
…Ограждение садов райской вечности…
Вакуум?
Или таинственное Зеркало?
Разве не в Рай стремился Вавилон?
В рубке похолодало сильнее, от звёзд Перископа задуло мелким колючим снегом. Штурман неожиданно доложил, что климатическая установка бездействует, перемен погоды не фиксирует. И снова вернулся к беседе Кертисов. Вот как! Оказывается, есть на шхуне и такая аппаратура! Ну какой я капитан?
Андрий закутался в синтезированный вакуумом жёлтый тулуп. Одной иллюзией защитился от другой.
Зеркало, зеркало, зеркало…
Шару надоели Кертис с Агуарой. До того Шар с Кертисом был на дружеской ноге. Думаю, потому, что тот в экипаже самый старый. И он итальянец из распылённой по миру греко-египетской диаспоры. Это к тому, что в достартовой жизни он мог знать Илону. Она из того же сообщества. Кертис – спец высшего класса, но его квалификация на Арете равна роли Джино-уборщика. Все мы тут бесполезные символы.
Снегопад закончился, снежинки растаяли. Путевой Шар воспроизвёл сигнал сбора и тут же из всех динамиков зазвучал жёсткий голос молчащего Агуары. Голос профессионально штурманский, но фразы… Не агуаровские фразы, а…
– Отроки неразумные! Комментаторы тараканьих скачек, пропагандисты загнивших устоев! Послушайте, друзья-страдальцы,