он такой.
Судя по впечатляющей внешности, он мог быть актером. Или певцом, при одном взгляде на которого фанатки начинали восторженно визжать. Впрочем, кем бы он ни был, она совершенно не понимала, что он тут делает.
– А во-вторых? – тем временем, услужливо подсказал предмет ее размышлений, так и не дождавшись от Мэдди продолжения отповеди.
– А во-вторых… кто вы такой? – задала она вслух мучивший ее вопрос, решив, что все равно уже начисто испортила впечатление о себе.
Он воззрился на нее с недоверием и смотрел так несколько секунд, словно пытался понять, не шутит ли она. «Видимо, какая-то звезда» – успела подумать Мэдди ровно перед тем, как мужчина расхохотался, оглашая смехом весь коридор.
А потом вдруг резко наклонился к ней, и она инстинктивно дернулась, не понимая, чего от него ожидать. Однако оказалось, что незнакомца заинтересовал всего лишь ее пропуск, который он слегка потянул на себя, заставляя Мэдди снова сократить дистанцию между ними.
– А ты забавная, Маделин Хантер, – сказал он, продолжая улыбаться, – и спереди такая же хорошенькая, как сзади.
– Не успел приехать, как уже пристаешь к нашим девушкам? – послышался насмешливый голос и за спиной собеседника Мэдди нарисовался капитан клуба НХЛ «Сан-Франциско Скорпионз» Марк Беккер собственной персоной.
– А они у вас общие, на всех? – ничуть не смутившись, спросил незнакомец, саркастически выгнув брови. – Какой разврат… – сказал он задумчиво, наматывая на палец тесемку бейджика Мэдди, – …ну прямо как я люблю, – добавив это бесстыдное замечание, мужчина посмотрел ей в глаза, медленно растянув губы в многообещающей улыбке.
– Слушай, Дюбуа, я серьезно, – тон Марка сменился на предупреждающий, – отстань от нее.
– А у тебя что, на нее собственные виды? – спокойно поинтересовался Дюбуа, так и не поворачиваясь к Беккеру лицом, – хотя ты ведь, кажется, женат?
– А может, я сама за себя решу? – наконец вмешалась в разговор Мэдди, потеряв терпение. Она вырвала из рук Дюбуа свой пропуск и, отступив на пару шагов, обратилась к Марку:
– Привет, Беккер. Очень рада тебя видеть. А теперь можешь идти, куда шел.
По лицу Марка, на котором отразилось недоумение, Мэдди поняла, что замечание прозвучало чересчур резко. Ей не стоило так на него огрызаться. Ведь он не сделал ничего плохого, напротив – вступился за нее, решив, что ей нужна помощь.
Вот только ей ни черта от него не нужно! Мэдди почувствовала неожиданный прилив злости. За то, что стоял рядом с ней, как ни в чем не бывало, как всегда неотразимый и нахальный. За то, что позволил ей почувствовать себя необходимой, а потом также просто лишил ее этого, внезапно объявив о своей женитьбе.
Конечно, между ними никогда не было ничего, кроме дружбы. Она ясно осознала это ещё тогда, когда поддалась дурацкому порыву и решила узнать, что почувствует, если поцелует такого опытного бабника, как Марк Беккер. А когда он решительно отстранил ее – поняла, что это была худшая из ее