лишь бы следили.
Потом папа продал дом, и купил квартиру в Москве.
А мы продолжали ездить, и самое тяжелое, что приходилось перевозить – моя библиотека. Книги уже с трудом помещались в огромном сундуке.
Такой сундук, набитый томами – вещь неприподъемная. Ребята сердились, когда при переездах приходилось таскать его (изображает раздраженные голоса): «У! Эти Мишкины книжки!»
Но Джек Лондон! Но Вальтер Скотт! Но Дюма-старший!
В то время книги непросто было достать. И поэтому, когда приезжали в новый город, я приходил в книжный магазин, знакомился с девочками, они оставляли мне что-то хорошее.
Все деньги, которые мама давала – уходили на книги.
Много лет спустя, когда сняли «Не бойся, я с тобой» – Юлий Гусман, зная, что я люблю – подарил мне полное собрание сочинений Джека Лондона.
А еще, помню, в Ленинграде, классе в шестом, в руки попали «Три мушкетера»
Ну когда читать? Работа, школа, уроки…
Со вкусом:
– Я – ночью читал. Фонарь – и под одеяло. И раз увлекся, а фонарь светил из-под одеяла прямо папе в глаза. А я дурачок – зачитался совсем…
Папа открыл одеяло – и мне по заднице ремешком.
– Завтра репетиция – спать!
А ведь нужно было еще и учиться.
Каждый «цирковой» ребенок знает это: приехали в новый город, приходишь в школу, а класс, в который тебя определили, давным-давно ушел вперед. И все, о чем толкуют на уроках, для тебя – темный лес. Находи время между репетициями и выступлениями самостоятельно осваивать зараз кучу параграфов.
Зато следующий переезд – и все наоборот. Одноклассники еще плутают где-то в начале учебника, а ты сидишь и скучаешь.
Литература и русский язык хорошо шли у меня. История тоже. Математика – совсем не доходила, Ирбек помогал.
Может, оттого, что я с шести с половиной лет в школу пошел? Недоразвитый был? (смеется) Ну не шла в голову математика…
Диктанты отлично писал. Учителя удивлялись. Видели, что осетин, а очень грамотно писал.. С детства читать любил – поэтому.
Когда переходишь в другой класс, и дают новые учебники – для меня это было – блаженство. Буквально вылизывал: читал, смотрел!
Понимая, как тяжело и работать и учиться, родители не требовали быть отличником, но и двоек получать было нельзя. Так что, как бы ни устал – сиди, и учи уроки.
12
Учителя не выделяли цирковых ребят, относились к ним, как и к прочим. Но вот мальчишки… Особенно в Сибири…
Хорошо воспитанный, начитанный мальчик, которому легче уступить, чем требовать свое, был прекрасным объектом для издевательств.
Мальчишки могли выхватить ручку, отобрать тетрадь, дать тумака.
От обиды на глазах выступали слезы. Но у него рука не поднималась ударить.
И тогда в дело вмешивался Хасанбек.
– Что, опять обидели? – кричал он, – То-то, я смотрю, под глазом фингал!
Сам