апокалипсическими. Поэтому я просто пил и пялился в телевизор. Иногда я бесцельно шлялся по улицам (именно шлялся) – чувствуя всю тяжесть навалившегося на меня неба. Мне стыдно было смотреть вверх, ибо небо – это безмерное пространство, и потому оно напоминало мне взгляд божеский. Люди стали пугать меня. Они сделались мне противны. Все их устремления, разговорчики, проблемки, даже запах от них – отдавало серостью и плесенью, какой-то антикварной пылью. Смертью. И при этом я чувствовал себя благороднее и жизнерадостнее их. Хотя сидел в самой, что ни на есть вонючей бочке.
Я не считал себя «человеком из подполья». Тот был бездарен, и попросту унижен и затюкан. Такие встречаются от Сотворения мира. Их жаль до слёз. Я помню его подпольный вопль: «Я хочу делать добро, мне не даю его делать!» Враньё. Какое добро он может сделать, если он бездарен. Если он вообще ничего не сделал. Я же создал и пробил проект, а у меня забрали славу, ограбили и разорили. А как унизили моё самолюбие! Горькие слезы, пьяные слёзы пропитывают грязные простыни – вот вам извечный современный сюжет.
Почему-то многие считают, что нужно бороться за справедливость в любом случае. Я тоже боролся, пока не осознал, что абсолютно все вокруг меня куплены. И куда бы я на первых порах не обращался, за мной мигом поспевали агенты братьев Жёлтых. И в ход шли их вонючие баксы. Дважды меня избивали – просто так, для профилактики. А не убивали только потому, что я их дурил с составом материала. Вернее, я был частью этого состава, они это однажды поняли, когда я не отдал лаборанту баночку из-под майонеза. Это я наивно считал, что подкупил беднягу, женатого на стерве. Им всё было известно. С кем тут бороться?
Да, я очутился в вонючей бочке. И многие. Но не все. Посмотрите, как мой Дом наполняется жильцами. Откуда у них такие деньги? Квартиры доходят по стоимости до 100 миллионов долларов. Самые дешевые – 500 тысяч. Полунищее население сходит с ума, вглядываясь в тусклый завтрашний день, цены ползут и ползут, врачи и учителя сатанеют от грошовых зарплат, страна продолжает покрываться мусором, а здесь очередь за баснословными ценами.
Мне иногда удаётся встретить новых жильцов – разные люди, с виду приличные и симпатичные. Я как-то попросил одного из членов ареопага ознакомить меня (как «почётного жильца») со списком домочадцев, но мне было категорически отказано и заявлено, чтобы я ниже первого уровня не спускался и выше первого этажа не поднимался. На первом уровне находятся гаражи, хозяйственные помещения – прачечные, сауны, парикмахерские, тренажерные залы, ремонтные мастерские. На первом этаже – магазины, детский сад, рестораны, кофе и тому подобное. Я же живу на нулевом уровне. Здесь камеры хранения и всяческие подсобные помещения. Дом гигантский, здесь на втором минусовом уровне есть даже футбольное поле. Не говоря уже о бассейнах, залах для дискотек, библиотеках, почте, телеграфе, видеосалонах, зимнем подземном саде для выгула собак,