этого мало, наемница. Слишком мало. То же самое, что сидеть у накрытого стола, а иметь возможность лишь лизнуть краешек пирожного. Для того чтобы забрать твои эмоции, мне нужно проникновение. Но не сейчас… я сдержу свое слово.
– Почему так? – я начинала задыхаться от его губ и рук. И мне это совсем не нравилось. – Я думала, линкхи питаются через обычное прикосновение.
– Но не я… К сожалению. Мне нужен секс.
Он тронул языком мою шею, горячие губы собирали капельки воды с раскрасневшейся кожи. Я ощущала биение своего пульса возле губ линкха, и это было… странно. Словно он целовал меня и внутри тоже.
– Почему? – Я попыталась сосредоточиться.
Линкх напрягся, и я нутром почувствовала, что вопрос ему неприятен.
– Не твое дело. Закрой глаза, – снова приказ. – Можешь представить, кого хочешь.
О нет! Вряд ли у меня это получится! Я совершенно точно знала, с кем нахожусь в черно-белой бурлящей ванне и чьи руки возбуждают меня. Откинула голову на его плечо и встретила взгляд бирюзовых глаз с расширенными зрачками. Да, не только я уже дышала с трудом. Наши взгляды встретились и сцепились, дыхание перехватило у обоих. Странно, но то, что сейчас происходило, было интимнее обычного секса. Мы смотрели друг другу в глаза, глотали воздух и пытались удержаться на краю. Я так точно. Желание в его глазах… Горячее тело… Пузырьки воздуха в воде… Жестокие и такие умелые руки…
Я дернулась, когда ощутила мужскую ладонь между ног.
– Не сопротивляйся, – полумесяц на загорелом лице побелел, выделяясь особенно ярко. – Позволь мне… – и добавил жарко, хрипло: – позволь.
Я выдохнула, подчиняясь этому гипнотизирующему взгляду и голосу. Убрала руку, которой инстинктивно пыталась закрыться.
Линкх сжал зубы, его глаза посветлели, а пальцы заскользили между моих ног, уже откровенно лаская, заставлял тело вибрировать и биться от каждого нажатия, каждого невыносимо скользкого и сладкого движения.
Теплая вода трогала кожу, пузырьки воздуха, как шампанское, кружили голову. И вся моя сущность сосредоточилась там, где была рука Скрифа, там, где его пальцы играли на чувствительных точках моей плоти. Он дразнил и мучил, то медленно кружа вокруг бугорка плоти, то надавливая жестко и сильно. А потом снова – медленно, так что это стало походить на агонию. Мою агонию под хриплое дыхание линкха. Я знала, что он возбужден, возбужден до предела, но Скриф ни разу не толкнулся бедрами, пока я выгибалась от его ласк. Вторая рука поглаживала и сжимала грудь, добавляя жара моему и так горящему естеству. И какой-то еще разумной частью своего существа я поняла, что он сдержит слово и действительно не возьмет меня сейчас. Хотя я не могу сказать, что стала бы сопротивляться…
Глаза Скрифа становятся светлыми, радужка выцветает полностью, заменяясь темным зрачком и оставляя лишь бело-серебристую обводку-очертание. Это пугает, но я не успеваю осознать страх, потому что жар внутри грозит извергнуться вулканом. Я сама чувствую себя этим вулканом, что вот-вот рванет, похоронив меня под