отчаянно вырывавшегося и чертыхавшегося стражника. – В дальнейшем десять раз подумаешь, прежде чем…
– Хватит! – Громкий крик Дариора заставил разгорячённого оруженосца остановиться. Он покраснел, в мгновение ока вскочил с поверженного врага и робким голосом пробормотал:
– Простите, это больше не повторится.
Дариору, если честно, было, в общем-то, плевать, кто кого здесь побьёт или даже убьёт. Этих людей он видел впервые и вообще не был уверен, что они существуют в реальности. Однако всё же следовало соблюдать осторожность. Не стоит с первых же минут обострять отношения с местными жителями. Драка двух средневековых болванов – это, конечно, забавно, но нецелесообразно.
Поэтому пришлось снова напрячь память и заговорить грозно, в духе Чёрного Принца.
– Хочу тебе напомнить, Лафос: мы приехали сюда, чтобы навести порядок в местных землях, а не валяться в канавах и подворотнях. Местный люд и так слишком напуган бесчинством испанских наёмников, нагрянувших в эти края, – мы должны вернуть надежду нашему народу!
Риск опростоволоситься был невелик. За долгие годы Средневековья испанцы регулярно подвергали экспансии приграничные земли французов, а раз замок Вильфранш стоит недалеко от границы – значит, и его постигает та же участь.
Что же касается надежды для народа… Если честно, Дариор мало верил своим словам. После всех страданий, пережитых горожанами вместо долгожданного смирения, церковь – последнее, что у них было, – отворачивается и мало того, встаёт против них. Такой «щедрой» награды историк не пожелал бы и самому злейшему врагу.
Тем временем обескураженный стражник, очнувшись от потрясения, поднялся с земли и, не в силах устоять, опёрся о стену караульной будки. Вид у него был жалкий и униженный. Седые волосы торчали во все стороны, сюрко было разорвано в трёх местах, а из носа струёй лилась кровь. С бессильной злобой меря взглядом оруженосца, стражник в отчаянии стал звать на помощь.
Заслышав отчаянные крики, из города стали выбегать зеваки и простолюдины. Будучи не в силах пропустить такое представление, они начали обступать путников плотным кольцом. Отовсюду послышались гиканье и насмешки в сторону избитого стража. Все эти люди казались абсолютно беззаботными, слишком простодушными и чересчур естественными, но от Дариора, к его же удивлению, не скрылось то, что многие горожане смотрят на него с нескрываемой злобой и отвращением.
«Что я им сделал? – Дариор застыл в безмолвном ужасе. – Грабил и жёг их дома? Бесчестил их жён? Предал веру? Изменил слову? Нет, это не так, но кто тогда настроил их против меня?» Выходит, прославленного рыцаря де Рено не очень-то жалуют в народе.
В этот момент из надвратной башни послышалось грубое лязганье доспехов. И вскоре из ворот, расталкивая в разные стороны горожан, выбежало с десяток солдат.
– Разойдись! С дороги! Куда ты лезешь! В сторону, чёрт возьми! – надрываясь, орал офицер лет сорока с угольно-чёрными усами.