на якоре в ожидании порта придется трое суток, общее настроение ничего не оставить врагу легко подхватилось и им самим.
В первую же ночь, когда судовой комитет по уничтожению спиртного тайно собрался на мостике, случилась обструкция: их в полном составе накрыл находящийся в предистерическом состоянии Аркаша.
Выпив тогда прежним составом изрядно под хорошую закуску вместе с поварихой Люськой, захотелось еще. Звезды горели ярко, месяц висел, как положено, на берегу орали цикады, не хватало только для полноты картины мусульманской жизни муэдзинского протяжного стона. Но те, видимо, пока еще спали.
Люська ушла спать, но источник алкоголя не иссяк. Закончились берега с вкусными и питательными закусками округ него. Для разухарившейся компании это был не повод прекращения своей деятельности. Запивали водичкой, заедали галетами из сухпая спасательного мотобота.
– Паша! – сказал Боря, делая головой слабые качающие движения, словно помогая своему взгляду сфокусироваться. – Ты, говорят, в морской пехоте служил?
– Было дело, – согласился штурман.
– А вот давай сейчас в спарринг с тобой встанем!
– Зачем?
Боря развел руками по сторонам, удивляясь этому недопониманию:
– Я с шести лет каратэ-кеокусинкай занимался.
– Молодец, – сказал Паша и запихал себе в рот сухую, как подошва, галетину.
– Точно! – обрадовался Леша. Как человек, имеющий за плечами двухгодичную воздушно-десантную подготовку, ему было бы любопытно посмотреть, как могут работать в паре сугубо гражданский Боря и морпеховский Паша. – Покажите, кто на что горазд.
– А я буду судья, – разливая по стаканчикам спиртное из бутылки без этикетки, вставил Иваныч.
– А Пров сказал: «Царю!» – сказал Пашка.
– Это как? – удивился каратист.
– Некрасов. «Кому на Руси жить хорошо», – провозгласил, как тост, штурман и поднял свою емкость. – Токмо здоровья для.
Все схватились за свои стаканчики и даже поднялись с мест. Последним, чуть покачиваясь, подчиняясь примеру, встал Пашка.
– Ну, Паша, выходи сюда. Сейчас мы покажем, какими грациозными могут быть поединки в исполнении настоящих мастеров, – не унимался Боря.
Пашка вышел на середину рубки: спереди локатор, сзади переборка и входная дверь, с обоих боков по пять метров свободного пространства. Боря встал перед ним и начал прыгать, махая руками и дрыгая ногами.
– Разомнусь чуть-чуть, – сказал он.
Пашка смотрел на все эти этюды бессмысленным взглядом и хотел, было, уже уйти обратно на свое место, но Боря встал в стойку и объявил:
– Я готов. Нападай!
– Зачем? – опять удивился штурман.
– Ты нападаешь, он защищается, – предложил Леша.
– Боря! Ты же наш, советский – проговорил Пашка.
– Вообще-то, украинский подданный. Ну, давай, нападай.
– Но родился-то в Советском Союзе?
– Ну,