радиуса. Сегодня куратор назначил встречу ближе к центру, чем обычно. Схема, по которой он каждый раз выбирал место, была какой-то головоломкой, которую Сергей мог бы решить, имея больший набор данных, но, благо, встречи эти были столь же редки, сколь неприятны. На них он чувствовал себя ничего не значащей шестеренкой в громадном механизме, всех внутренних взаимосвязей которого мозг просто не способен охватить. Теряясь в этом исполине, Сергей представлял, что никакого механизма нет вовсе, а куратор и он просто иногда исполняют роли заказчика с тайным знанием о мироустройстве и покорного исполнителя.
– Зай, мы кота не хотим? Вон какой, Япония. Будет с нами пинаколаду пить…
Подтвердив биометрию, Анжелика в два прыжка пересекла зал ожидания и оказалась в ухе мужа:
– “Заю” забыл быстро! – прошипела она. – Только что денег перевела, все, я уже тебе не просто так! В жопу “заю” и вообще все, просто молчи, молю тебя, зая. Народу вон сколько.
Пассажиры ходили по duty free с постными лицами, не обращая на них внимания.
– Все, ты теперь – официально?.. – прошептал в ответ муж, выпучив и без того лягушачьи глаза, и произвел пухлыми руками жест, будто пытался обнять фюзеляж самолета за окном.
Анжелика многозначительно кивнула и, оглядев мужа с ног до головы, отошла подальше. Муж еще немного постоял у витрины, с обратной стороны которой пушистый рыжий кот скреб стекло. “Демонстрационный паттерн поведения” – значилось под ценником. – “Полная программа формируется вами в приложении”.
– Сорян, скотинка бездушная, у нас теперь другой питомец, – извинился муж перед программируемым существом и поспешил догнать свою преуспевающую половину.
Сергей шел и писал концепцию нового персонажа. Анжелика выходила обыкновенной заготовкой, но как всегда со своими заусенцами. Такие заусенцы Сергей особенно смаковал и собирал, не думая, прямо на ходу: вот по противоположной стороне вальяжно шагает патрульный казак, положив правую руку на рукоять нагайки: так цифровая душа Анжелики Штольц могла бы дефилировать по подиуму – для начала. Рука на бедре с ярко выраженной торчащей косточкой – это сразу отдать визуальщикам – там ей будет лет девятнадцать, и подиум будет где-нибудь в Поволжье – здесь она напишет “смотрю на себя ту – и не верю”… или нет, “не верю, и верю одновременно – если есть цель, если есть намерение – можно стать кем угодно” – и дальше опубликует фото себя современной – отдать визуальщикам – рядом с кем-нибудь из уже раскрученных креатур. Так она получалась непосредственной и немного ранимой, Сергею казалось, ей это понравится.
Навстречу прошла девушка в очках, чему-то в себе улыбаясь, – а таким мог бы быть внутренний мир Анжелики, ее манера письма: со всеми вместе и погруженная в одинокие раздумья одновременно, тонкая грань – тут Сергей напоролся на отмель в творческом потоке, поймав себя на мысли о том, кто вообще мог научить эту прошедшую мимо девушку так улыбаться, не является ли ее поведение чьим-то сценарием?
– Привет, просто