в Океане.
Донэл рассмеялся:
– Малькам это ни к чему. Будем искать источник утечки информации. Хотя, я уже догадываюсь, откуда она произошла. Моя аспирантка проболталась. Будем воспитывать.
– Почтенный доктор Донэл, а в следующую экспедицию вы не берёте студентов? – с надеждой спросила она. – Мне бы очень хотелось в ней поучаствовать.
А почему бы не попытаться? Ведь танец с Донэлом она уже станцевала. Наступает пора начать осуществлять вторую сегодняшнюю мечту – сделать открытие. Сегодня такая Ночь. Волшебная.
– Вот как? В экспедицию хочешь? Думаешь, там ещё пара артефактов завалялась? Похвально, но – увы, бесперспективно! Такие, как мы с тобой, Микуни, уже всё на Итте перерыли. С таблицами Баританы нам с Сионэлой невероятно повезло. Случайно заглянули в эту пещеру, которая была уже изучена вдоль и поперёк. А в ней недавно произошёл оползень, вскрыв тайник. Иначе эти таблички покоились бы там ещё не одну тысячу витков. Капитально были замурованы.
– Тысячи? А сколько же им?
– На мой взгляд – миллионы витков. Но точный их возраст определят только радиоуглеродные и термолюминесцентные тесты.
– Ого! Расскажете нам о результатах, почтенный доктор Донэл?
– В своё время. А насчёт экспедиции – я подумаю, – вдруг согласился он. – Ты уже на четвёртом курсе? – Лана кивнула. – Ну, что ж, пора уже к серьёзной практике переходить. Ваши придонные рейды, конечно, интересны, но настоящая наука это совсем другое. А такая талантливая и верткая тунная танцорка, как ты, уверен – имеет огромный потенциал, – похлопал он её по плечу. – Люблю рисковых, сам такой! Надо же – такой танец сочинила! Зайдёшь как-нибудь в деканат, обсудим этот вопрос. Можешь и болтливую подружку прихватить. Только насчёт таблиц пусть пока с мальками не мутит.
– Ой, спасибо вам, почтенный доктор Донэл! – обрадовалась Лана. – Я не подведу, вот увидите!
– Да уж, не подводи! – улыбнулся он. – Я этого не люблю.
И тут Лана поняла, что она теперь полностью свободна от пытки электричеством. И относится к своему декану…, как к товарищу. И больше не будет стаять в его присутствии, словно медуна в лучах Фоона. Он – мудрый наставник, она – почтительная ученица. И не более того.
Почему же за три учебных витка она не удосужилась разобраться в своих чувствах? Он считает её неразумной малышкой? Но она такая и есть! А Донэл – почтенный педагог, хотя и вызывающий у студенток восхищение своими несомненными достоинствами. И всё! Она приняла уважение за любовь. Выходит – это Поток Силы в Ночь Полнотуния загасил в ней излишнее электричество, сменив его на разумную диэлектрическую мудрость? Лана с облегчением вздохнула. Стыдно быть смешной. Не зря же Мэла над ней всё время потешалась.
– А не кажется ли тебе, тунная танцорка Микуни, что мы пропускаем лучшую часть этой волшебной Ночи? – сказал Донэл, поняв её настроение по-своему. – Туна льёт на нас могучую Силищу, наши ноги и руки так и закручиваются винтом, стремясь к выкрутасам, а мы прячемся здесь, в