она. Пётр Александрович отвечал редко, очень редко. Конечно, служба на первом месте, но, наверное, если бы очень хотел, нашёл бы время ответить, хоть несколько строк.
А злые языки тут как тут – у графа любовница! Это особенно печалило Екатерину Михайловну. Значит, дело не только в постоянных делах и заботах о подчинённом воинстве, значит, дело совсем в ином – он просто не желал общения с нею.
Она упрекала его в том, что ему «жену бросить и сокрушить, это плюнуть, а матресу покинуть жаль».
Любовница, мол, не мешает службе… А как же она, законная жена, как же дети? О детях беспокойство особое. Она уже начинала думать, что дети от нелюбимой жены не любимы, и в этом, именно в этом всё дело. Она жаловалась Петру Александровичу, старалась достучаться до его сердца, заявляя, что «дети ноне от меня погибают, какая я им мать могу назваться, что от меня единственно они страждут… Все горести беспримерные претерпеваю».
И тут же, опасаясь, что стенаниями своими только усугубит дело, только ещё больше оттолкнёт мужа, просила: «…не сердись. Бога ради, я сие истинно без сердца пишу, но слезами горькими, видеть, как я несчастна в свете рождена… Вижу уже, что тебе совсем не надобна, и ты в жизни уже ничего для меня и сделать не хочешь, а я льщу себя еще надеждою, что человеколюбия из одного ты войдёшь в моё состояние когда-нибудь и увидишь правость мою пред собою. Боже мой, плача сие пишу, такая тоска нашла, что жизнь не мила…»
Она снова и снова просила разрешения приехать к нему в Малороссию, быть постоянно рядом, но получала неизменный отказ.
Вспоминала первые годы совместной жизни и просила «жить так, как живали прежде, а не титулярною женой».
Екатерина Михайловна писала супругу: «Дом наш – это свеча с двух концов горит, на два дома живём, везде расход».
Но никакие доводы не действовали. Даже детьми Пётр Александрович Румянцев практически не занимался. Да и было ли у него на это время?
Императрица Екатерина конечно же знала о личной трагедии графини Екатерины Михайловны Румянцевой. Но что она могла сделать? Любить императорским указом не заставишь.
«Всякая неожиданность поражает турок»
А Румянцев бил турок, цепных псов извечных врагов русского мира – тёмных сил Запада.
План летней кампании 1770 года Пётр Александрович составил самостоятельно. Он добился от императрицы того, чтобы Военная коллегия не вмешивалась в дела его армии. Главной целью ставил – уничтожение живой силы противника. Любил при этом повторять: «Никто не берёт город, не разделавшись прежде с силами, его защищающими».
Действуя наступательно, Румянцев собирался лишить турок возможности переправиться через Дунай и нанести им максимальный урон.
2-я армия должна была овладеть Бендерами и перейти к обороне украинных земель, именуемых Малороссией. Румянцев добился упразднения малочисленной 3-й армии и включил её в состав своей армии отдельной дивизией.
Ещё до начала кампании 1770 года императрица, выполняя просьбу полководца,