и достоинство наше не терпят, чтобы сносить присутствие неприятеля, стоявшего в виду нас, не наступая на него».
Он принял решение наступать, несмотря на то что сам имел силы прежние, пополнения не получал ни разу, в то время как противник располагал уже 65 тысячами татарской конницы и 15 тысячами турецкой пехоты. Итого: 80 против 38!
Но, по мнению Румянцева, медлить было нельзя, поскольку к туркам подходили подкрепления и численное превосходство их войск постоянно росло.
Подробности сражения при Ларге нам известны, как говорится, из первых рук. Вот что писал Пётр Александрович Румянцев генерал-аншефу Петру Ивановича Панину, вскоре принявшему 2-ю армию:
«Приступ мы сделали 7-го числа на рассвете к сему неприятельскому лагерю; атакующие впереди корпусы с разных сторон введены были генерал-поручиком и кавалером Племянниковым… генерал-майором Потёмкиным и генерал-квартирмейстером Боуром, а армия между ними всходила также на вершину штурмовать неприятельский ретраншемент. Неприятель и почувствовавши уже наш огонь с пушек и мелкого ружья, до четырёх часов противился, однако ж нам как сильною своею канонадою, так и стрельбою с мелкого ружья. Но лишь только коснулись наши поспешно всходившие солдаты поверхности горы, то ни ретраншемент обширный, ни артиллерия не были больше этому защитою, а, напротив, от всюду потеснили мы его своим превосходнейшим огнём и выбивали штурмом из одного по другом отдельных укреплений, коих было четыре в сём лагере».
При овладении одним из тех укреплений отличился Григорий Александрович Потёмкин. На пути его был глубокий овраг. Турки же засели на крутой возвышенности. Обозначив атаку с фронта, Потёмкин провёл главные силы в обход и внезапно обрушился на фланг неприятельской позиции.
Одновременно атаковали турецкий лагерь и другие корпуса.
Сражение продолжалось с 4 часов утра до полудня. Противник был разбит и, отступив в беспорядке, оставил на поле свыше 1 тысячи убитых. 2 тысячи турок и татар сдались в плен. Румянцев взял в числе множества трофеев 33 орудия, большой обоз и лагерь.
«Я осмелюсь, Ваше Императорское Величество, удостоверить, – писал он императрице, – что ещё с толиким ударом не был от наших войск рассыпан неприятель и никогда в толиком порядке и предприятии не действовал наш фронт, как при сей счастливой атаке. Чужестранные волонтеры и все, что теперь вообще служат, дадут мне в сём свидетельство…»
Победа при Ларге вновь доказала высочайшее превосходство русских войск над противником, и превосходство не в численности, в чём они как раз многократно уступали, а в силе боевого духа, в мастерстве, решительности, мужестве.
В рядах неприятеля начались разногласия. А.Н. Петров отметил:
«Татары, приписывая ларгское поражение тому, что они должны были согласовывать свои действия с участвовавшими в бою турецкими войсками, решились действовать впредь независимо от них, и ушли к Измаилу и Кили, где были оставлены ими пожитки и