хорошо сложенный, как отметила Маринка. Кожа бледновата, но это готичненько. Он упал лицом вниз и не шевелился.
– Дохлый мужик, – резюмировала воительница, пнув его в бок. – Эка невидаль. Пошли дальше искать.
Тело конвульсивно дёрнулось и приподнялось на локтях. Рука метнулась в сторону, ударив женщину по ногам и опрокинув. «Дохляк» пружинисто вскочил и замер над упавшей на полусогнутых, по-звериному склонившись вперёд, будто не уверенный, не встать ли на все четыре. Он оскалился, продемонстрировав ровные белые зубы, вполне человеческие.
– Бежим! – крикнула остававшаяся на ногах амазонка и, толкнув Маринку, поспешила последовать собственному приказу.
Девушка помчалась за ней. Боясь упустить женщину из виду, она не осмеливалась притормозить, чтобы дождаться отставшую. А когда эхо стало доносить крики, прибавила хода.
Готичный брюнет оказался не только вполне живым, но и агрессивно настроенным. Да и весь готический флёр мигом выветрился, стоило ему подняться, сразу проявилась звериная натура хищника. Сумасшедший какой-то. А может, оборотень. Могут ведь быть оборотни там, куда попадают через чёрную пелену, упав с балкона? Где бы и чем это место не было. Немного утешало, что тут всё же есть какой-то город, а не только тёмные лабиринты тоннелей с бурой жижей на полу и голодными чудовищами.
– Зря мы его вытащили, ох зря, – пробормотала воительница, наконец остановившись отдышаться.
– А кто это?
– Да откуда ж я знаю? – пожала плечами женщина. – Вернись да спроси.
– Что-то не тянет, – признала Марина.
– Вот именно. Ну да ладно, одной тварью больше, хуже не будет.
Марина подумала, что в кино и книгах после этой фразы всегда немедленно становится хуже, причём намного. Но тут ведь не кино и не книга. Чем он хуже того урода, что гнался за ней. Этот даже более-менее на человека похож.
– Хуже не будет, – согласилась она.
***
Он приподнялся на локтях и покосился в сторону. Три живых существа. Напасть, убить, уничтожить.
Резкий взмах рукой – и ближайшее существо падает. Он пружинисто вскакивает на ноги. Он хищник, убийца, а они добыча, жертвы. Он оскалил зубы и напряг мышцы, проверяя их работоспособность.
Два существа быстро удалялись. Догнать? Существо на полу пошевелилось. Хищник склонился над ним, забыв про двух других.
Он не помнил почти ничего. Отдельные слова и мысли, как искры, вспыхивали в кромешной тьме. Во тьме, где он был долго, очень долго…
Существо попыталось ударить. Хищник перехватил руку и повернул. Раздался хруст, потом крик. Убийца склонился ниже. Настырное существо повторило попытку другой конечностью. Снова хруст и крик.
Он склонился ниже, опустился на колени и почти ткнулся носом в щёку жертвы. Она пыталась отвернуться. Он положил руку ей на горло. Он знал, что, если надавить, будет хруст. А крик?
Ноздри дёрнулись, улавливая запах. Пот. Страх. Он провёл рукой по телу существа. Что-то не так. Один из ногтей удлинился, превратился в острый коготь и подцепил