мостовой,
по кривой,
в канаву…
В ту ночь Унимо спал крепко и проснулся, когда лучи солнца уже ясно обозначали золотистую полоску на стене над его головой и даже на втором этаже чувствовался утренний запах свежеиспечённых пирожков.
Когда они с Тэлли позавтракали и вышли из булочной, повесив большую табличку «Выходной», столичные улицы уже полностью проснулись и наполнились потоками спешащих по делам горожан. По дороге к ратуше Унимо рассказывал свой нехитрый план: он собирался заглянуть в Зал Поиска Занятий и спросить адрес одноглазого матроса, которому он должен вернуть забытую вчера трость – для убедительности по пути Унимо подобрал подходящую корягу. Тэлли не верила в успех этого плана, но пожелала Ум-Тенебри удачи.
Когда они добрались до площади Всех Дорог, Тэлли сказала, что будет ждать здесь под высокими дубами – их саженцы были когда-то подарком столице от Лесной стороны. «Не люблю этот птичий базар», – пояснила она, кивнув в сторону ратуши.
На этот раз Унимо быстро добрался до Зала Поиска Занятий. Очередь уже была большой, и он остановился в нерешительности: неужели придётся снова провести несколько часов в приёмной? Но теперь его ждала Тэлли, и он решился, хотя чувствовал себя крайне неловко: подкараулив, когда очередной проситель вышел, сердито нахлобучивая шляпу, Унимо раньше других юркнул к двери и обернулся с вежливой улыбкой: «Простите, пожалуйста, мне только спросить!» Не дожидаясь ответа, он ринулся в Зал Поиска Занятий, услышав за спиной: «Всем вам только спросить!», «Держите его!», «Лезут без очереди!» – но бежать следом и скандалить в Зале Поиска Занятий никто не решился.
– Доброе… опять вы, лори? – служащая, которая вчера выпроводила Унимо, была неприятно удивлена. Она с нетерпением ждала, что скажет навязчивый проситель, чтобы тут же вежливо выставить его или позвать охрану, если он будет упрямиться.
– Нет… да… тари, я хотел только спросить, – растерялся было Унимо, но тут же вспомнил заготовленную речь. – Вчера передо мной приходил матрос, помните? Он забыл свою трость в приёмной. Я побежал за ним – но было поздно. Вчера я уже не стал возвращаться, а вот теперь решил всё-таки сделать доброе дело. Мне кажется, что эта трость дорога ему, она не простая, а сделана из легчайшего и прочного дерева таго. Думаю, он ужасно расстроился, потеряв её. Но если бы вы были так любезны и сказали мне адрес, я бы вернул бедняге его трость, – Унимо для убедительности потряс перед изумлённой служащей узловатой корягой, надеясь, что она не станет проверять её на лёгкость.
Служащая, видимо, не сразу смогла вспомнить статью Устава Ратуши, которая подходила бы для забытых тростей. Но в конце концов она с победной улыбкой произнесла:
– Статья сорок шесть заключительной части Устава Королевской ратуши: «То, что проситель говорит о себе один на один служащим Короля, должно составлять секрет двоих, за исключением случаев, когда его раскрытия требуют королевская необходимость или повеления квесторов».
– Так что же делать с тростью, тари? – криво улыбнулся Унимо, и служащая совершенно по-человечески пожала плечами.
Выходя из Зала Поиска Занятий, Ум-Тенебри не мог скрыть разочарования: ещё бы, чуть только он обрёл, наконец, настоящую мечту, как тут же столкнулся с непреодолимым препятствием. Такой блестящий план нужно было оставить из-за