вот пуля зашла хозяйкой.
Глядь, кирзачи стоят, висит фуфайка.
Присела пуля тихонько рядом,
Кося по дому стыдливым взглядом.
Пришла свинцовой, ушла пунцовой
От тётки Тони от Кузнецовой.
Рыдая, пуля упала в грязь –
У жизни с пулей прямая связь.
В чечню
Из Архангельска в Чечню
Едут поездом мальчишки,
Про войну читают книжки
И про всякую фигню.
Долго ехать до Москвы,
А оттуда в город Грозный.
За окном стемнело, поздно
Говорить сержанту «вы».
Он и сам привык на «ты».
Где-нибудь в Урус-Мартане
На дыбы дорога встанет
И ему придут кранты.
Это будет, но поздней,
А пока резвится поезд,
И шахидка ладит пояс,
Чтобы сделать нам больней.
Война
Что ты мне светишь под ноги фонариком,
Что ты не дремлешь, луна,
Что освещаешь меня и напарника?
Это же наша война!
Дома и стены помогут, как водится,
Куст неказистый спасёт,
Если на мины пойдём, Богородица
Мимо тех мин пронесёт.
Женской любовью от смерти хранимые,
Снова увидим рассвет.
Жалко, что все-таки люди ранимые
И что бессмертия нет.
Грозный
После крови, после грязи
Всё наладится в стране
И на Северном Кавказе
Позабудут о войне.
Станут дети веселиться,
И поля вовсю цвести,
И Чеченская столица
Будет – глаз не отвести.
А пока что мины рвутся,
В каждый дом стучит беда.
И свои до смерти бьются
И уходят в никуда.
Двадцать первый век нескоро
Подойдёт еще к концу.
Растирает Грозный город
Кровь и слёзы по лицу.
Мальчики
Уходили мальчики на войну,
Уходили так же, как в старину:
Провожали мальчиков всем селом,
Провожали драться в горах со злом.
Но как Бог ни силился, ни берёг,
Возвратился только один из трёх.
Стал один из них сырою землей,
А второй из них стал пеплом-золой.
Поднимается и стонет зола,
Но без ног ей не дойти до села.
Только горы ей навстречу одни
И никак ей не уйти из Чечни.
У того же, кто вернулся живой,
Говорят, проблемы есть с головой.
Он блуждает целый день по селу,
Собирает, где увидит, золу.
Развевает ту золу над землёй.
Что-то есть там под землей и золой.
Севан, июль 1990 года
Едим шашлык, купаемся в Севане,
Полдневная теплынь и тишина.
А впереди печаль и расставанье,
Большая Карабахская война.
Свеча мерцает, снова День прощёный,
Друзья мои, да что ж все пули в нас…
Я думаю, а был ли ты